Сибирские огни, 2018, № 2

49 АНТОН МУХАЧЁВ ДВА ГЛОТКА Он помолчал, вспоминая то ли настоящую причину, то ли ее судебную версию. — Разочаровался в нем, — буркнул. Спортзал в лагере был такой же, как и сам лагерь: грязный, убогий, но романтичный. Стараниями энтузиастов помещение в сто квадратов за- полнили железяками, шестеренками, какими-то запчастями от трактора. Вдоль стен висели плакаты (мужчины без шеи и мужеподобные женщины без груди), стояли скамьи для жима от груди и прочие ржавые тренажеры. Четверть зала перегородил пыльный стол для пинг-понга. На полке хри- пел магнитофон, под ним висела реклама средства от геморроя. Рельеф- ные качки подходили к тусклой зеркальной пленке от пола до потолка и вертелись возле нее. В зеркале они выглядели чуть шире. И здесь мне предстояло умирать и перерождаться и снова умирать... За тренерское дело Малыш взялся энергично, не забыв измерить мои параметры. Таблицу будущих достижений он озаглавил: «Я сдох, но сделал!» — «Не маньяк ли?» — уже думал я. На первом занятии я познал сакральную суть слова «позор». Среди посетителей я выделялся худобой и сутулостью, жался к стенке и без труда читал мысли окружающих: «Вот обсос!» Они не знали, что я тут нена- долго. Со второго занятия Малыш тащил меня в столовую на себе, а на третье, четвертое и вплоть до двадцатого гнал в зал пинками. Отмазаться не помогли бы ни паралич, ни кома, ни смерть. Однако постепенно я втянулся, а вскоре уже получал удовольствие от маленьких, но тяжких побед. Оросив турник, как клинок, своей кровью из лопнувших мозолей, я понял смысл названия нашей программы. Ма- лыш показал статью в журнале, где огромный негр отзывался о турнике как об «адской машине». Я был полностью согласен. Через полтора месяца я уже тягал разминочные веса Малыша, еще через месяц впервые посмотрел в зеркальную пленку. А спустя еще месяц подтягивался пятнадцать раз с полупудовой железкой на поясе. Ветераны спортзала жали мне при встрече мозолистую руку и обсуждали мою про- грамму. Я прибавил десять кило мышечной массы, и каждый грамм был выстрадан. На новичков я поглядывал с надменностью, одергивая себя воспоминаниями о собственной недавней ничтожности. Однажды позвонили из медсанчасти. Счастливый, Малыш умчался на уколы. Все, что он заказал, ему прокололи за месяц, и бицепс наконец- то сдвинулся с мертвой точки. Он рос гораздо медленнее сисек и задницы Малыша, но рос. Как-то ко мне подошел грузин Заза из братвы. — Будь аккуратен со своим тренером, — кинул он. — Ему дали задание придавить меня штангой? — пошутил я. Заза прищурился: он был не в настроении. У меня не получалось держаться с блатными серьезно. Все время казалось, что они играют во что-то, правила чего знают только они. Не чувствовать себя дураком я мог только глядя на них сквозь призму сарказма. Это не добавляло в наши