Сибирские огни, 2018, № 2

39 МАРИЯ ТЕПЛЯКОВА «ГОСПОДИ, Я ТРАВА...» Где ты? Твое вспоминаю лицо. Скоро отправятся вслед за отцом Малые дети. Выросли вязы, что ты поливал, Солнце пригреет, пробьется трава — Я из-под снега травой прорастаю... Раю мой, раю. Реанимация Доктор, снимите маску, кончено, бездыханно. Дерево лезет в окна — хочет меня баюкать — Это анестезия, телу легко и странно, Память вернется вряд ли, вряд ли — глаза и руки. Будет пустое тело, белое — как пространство Чистой бумаги, ночи — истинно петербургской. Кошка посмотрит косо: что ты за чудо, здравствуй! Здравствуй, Агнешка, хочешь — поговорим об искусстве. Это искусство жизни перекроило мысли, Правды не стало вовсе, ложь утопилась в Мойке, Принцы да на конях по пути зависли, Кто в Интернете, кто просто у барной стойки. Что же так больно пить раскаленный воздух, Словно последний вздох сотрясает ребра?.. Больше не нужно спирта, любви, наркоза — Бог не обязан быть бесконечно добрым. Даже следов не видно, вода и ветер. Смерть никого не режет — врачует раны. «Что-нибудь помнишь?» — «Колокола и дети, Суздаль на побережье Тихого океана». * * * Куршская коса — узкая ладонь, Леса полоса посреди воды. Листья в серебре, проходи, не тронь, В воздухе висит дождевая пыль. Серенький кабан просит бутерброд, Неприметный еж воздух пожевал...