Сибирские огни, 2018, № 2

28 МИХАИЛ ТАРКОВСКИЙ ЧТО СКАЖЕТ СОЛНЫШКО? це наливало ее светом, она горела изнутри и быстро катилась по алмазно- белому снегу. Ягодка катилась по лесу, но никто не попадался навстречу, и Серый снова запечалился. Ягода тоже будто подустала и буднично остановилась в снежной ямке. И Серый тоже остановился в недоумении и огляделся вокруг. Просторный и растрепанный кедрач был с необыкновенной отчетли- востью врезан в слепящий от солнца снег. Вдруг кто-то стукнул костяными палочками. Серый тихо пошел на стук и замер. Огромный черно-сизый глухарь шел, пальчато растопырив хвост, свесив плоскими веслами кры- лья и закинув голову с мохнатой бородой, кровавыми бровями и крупным белым клювом. Двигался он то убирая, то расправляя хвост с той поту- сторонней медленностью, с какой цветки распускаются в древних сказах. Сам хвост казался настолько твердым, а сизое перо на спине — настолько гладко-литым, что у Серого перехватило дыхание… Глухарь как-то осо- бенно сильно запрокинул голову и перещелкнул клювом с гулким и костя- ным звуком. — Брат мой Глухарь, — сказал вдруг Серый. — Не улетай, я тебя не трону. И слово «брат» прозвучало с такой надеждой и силой смысла, что Глухарь, вопреки всем разговорам о его глухоте на току, не меняя позы и так же медленно идя, сказал: — Конечно, не тронешь. Тем более сегодня и день такой… Особен- ный. В это время с енисейной стороны раздался и широко прокатил- ся по тайге карабинный выстрел… потом еще и еще… всего три, через равные и торжественные промежутки. И белую шапку уронила елочка, вздрогнув и скорбно замерев. На какое-то время замер и Глухарь, и Се- рый, и вся тайга. Потом зашумел в кедрушках ветерок и смял кроны. Ветру было хорошо шуметь в кедровых кистях, в длинных иголках. Чем длинней и гуще были иглы, тем полней и торжественней гуделось ветру, и Серый не мог понять, кто шумит: кедр или ветер, потому что шумели они нераздельно. Глухарь был настолько неподвижен, что Серому показа- лось, будто все уже было. — Хорошее чувство, — негромко сказал Глухарь и снова медленно пошел, так что Серому пришлось тоже идти рядом. Он никак не мог поймать шаг, приладиться к Глухарю, но помаленьку подстроился. — Главное — подстроиться, — сказал Глухарь и добавил веско: — Мы знаем Старшого. И тебя знаем. Ты хорошая собака. Что ты хо- чешь? — Да вот мне чтоб соболь вывелся и выкормился, а это, сам понима- ешь, мышки, птички…Это раз. Ну, чтобы он собрался в кедрачах на Хо- рогочах. На правой стороне.