Сибирские огни, 2018, № 2

137 ВЛАДИМИР ЗАЗУБРИН ПОДКОП Р ы м а р е в. Всерьез говорить о бессмертии может только фель- дшер. Врачу ясно, что бессмертие — бессмыслица. Что же, остановить весь мир, весь круговорот и движение вещества? Населить землю стари- ками? Отказаться от потомства? Ф е л ь д ш е р обиженно пожимает плечами, собирает со стола пузырьки и выходит. Е в л а д о в. Храбрейший фельдмаршал Суворов и тот признавался, что каждый живот смерти боится. Р ы м а р е в. Хорошо умереть — не меньшее искусство, чем хорошо прожить. Человечеству еще много миллионов голов придется отдать, пре- жде чем оно станет действительно человечеством. А мы будем говорить о бессмертии. Смешно. Ч е р н ы х. Людям, которым за каждый свой шаг вперед приходится платить жизнью, действительно, еще рано думать о бессмертии. Ты прав, Дмитрий. Нам сейчас нужнее всего бесстрашие. Е в л а д о в. Природа жестока, потому что мы ее не знаем. Ее жесто- кость — месть за наше к ней равнодушие… Полвека я работал каждый день и вот вижу, что мир остался почти таким же, каким был в день моего рождения. Ч е р н ы х. Мир стал умнее, Михаил Михайлович. Вы сами хорошо потрудились, и небезуспешно, чтобы сделать его лучше, чем он был. Е в л а д о в. Мир накануне безумия новой войны может ли быть признан разумным? Ч е р н ы х. Есть одна страна, которая отказывалась от звериного способа разрешения международных споров. Е в л а д о в ( закрывая глаза руками, точно сдерживая слезы ). Я горжусь ей. Передайте им… ему… Впрочем, теперь это только слова… В о л г у н ц е в а. Вы всю жизнь работали, учитель, и вы вправе говорить. Е в л а д о в. Для биолога высший идеал — разрешение загадки соб- ственного «я» и той величественной комедии, в которой мы и зрители и действующие лица…Мне хочется поговорить с вами, молодые. Волгунцева, Волков и Шелепов подходят к постели больного. Евладов садится на кровати, Волгунцева — рядом на стул, Волков и Шелепов — на ковер. В одном поколении овладеть наукой — это героизм. Вы должны были преодолеть большие препятствия. Хотя меня самого наличие препятствий всегда только воодушевляло на борьбу с ними. Ч е р н ы х. Вы непрерывно копали там, где никто до вас не смел этого делать. Е в л а д о в. Не обращайте только науку в религию. Она, как и все дела человеческие, — несовершенна. Разве не на наших глазах рушится мир Эвклида? Всегда помните, что гипотеза, полезная утром, может ока-