Сибирские огни, 2018, № 2

130 ВЛАДИМИР ЗАЗУБРИН ПОДКОП П л и г и н ( напыщенно ). In morte limine. Ж у р н а л и с т к а. Morte? П л и г и н. Morte — ablativus 32 от mors, что значит «смерть». А вся фраза переводится: «во владениях смерти». Ж у р н а л и с т к а ( волнуется, кашляет ). Ужасно. Неужели вы не можете сохранить ему жизнь? Зарянский разводит руками. Мне, значит, тоже надеяться нельзя? ( Кашляет, задыхается. ) Жить. З а р я н с к и й ( мягко ). Приходите к профессору Зарянскому, он вас вылечит, и… торопитесь в редакцию. Ж у р н а л и с т к а. Надежда, значит, еще не потеряна? З а р я н с к и й. Вы выглядите отлично. Ж у р н а л и с т к а подает руку Зарянскому, кланяется Плигину и торопливо уходит. Глаза восторженные. На науку готова молиться, а жить осталось считан- ные денечки. Входят Ч е р н ы х с Р ы м а р е в ы м. Ч е р н ы х. Ну и что же? Р ы м а р е в. Ничего, взяли мое заявление, сказали, что разберут. В газету тоже послал опровержение. З а р я н с к и й ( показывая на Евладова ). Лечи. Вылечишь — уве- рую. Р ы м а р е в. Умирающих лечить пока не умею. Рымарев и Черных проходят в спальню. Зарянский и Плигин читают газеты. Ч е р н ы х. Ну, как самочувствие, Михаил Михайлович? Е в л а д о в. Могу только повторить слова Петра: «Через меня познайте, какое бедное животное есть человек». ( Жене. ) Татьяна Фоми- нична, скажи Дуне, чтобы подала мне таз с холодной водой. Е в л а д о в а. Михаил Михайлович, зачем тебе вода? Простудишься. Е в л а д о в. Смешно в моем положении говорить о простуде. Е в л а д о в а уходит. Ч е р н ы х ( берет Рымарева под руку, отводит в сторону ). Я тебе, Дмитрий, еще не рассказывал, как старик крепко держался на операции. Оперировали под местным наркозом… Е в л а д о в а возвращается, с ней Д у н я с тазом воды. 32 Падеж в латинском языке.