Сибирские огни, 2018, № 2

122 ВЛАДИМИР ЗАЗУБРИН ПОДКОП Б е л о в а. Надеюсь, что никто не сможет освободить Рымарева от ответственности за его работу в его же лаборатории. Невозможно терпеть его партизанщину. К р а с н о в. Присоединяюсь к Софье Семеновне и со всей партий- ной откровенностью заявляю — Рымарев классовый враг. Ч е р н ы х. Я никогда, товарищ Краснов, не переоценивал твоих умственных способностей. К р а с н о в. Может быть, я не всегда все понимаю, сам знаешь, я из низов пришел к науке. Однако мое партизанское сердце работает как самый точнейший марксометр. Мне только раз взглянуть на человека — и сердце скажет, есть в нем марксистско-ленинско-сталинский дух или одна контрреволюция. Ч е р н ы х. Марксометр твой, вижу, прибор незаменимый для опре- деления умственных способностей его изобретателя. К р а с н о в. С точностью до одной тысячной определил — Рымарев чужак и очковтиратель. Погляди, сколько у него в лаборатории скопилось «бывших» людей. Ч е р н ы х. Ладно, поговорим на партсобрании. Г а р т ш т е й н. Мы вправе требовать у Рымарева ответа. Б е л о в а. Не одни мы. Комиссия советского контроля… Г а р т ш т е й н. Дело второе ( вытаскивает из кармана газету ) — Рымарев, не получив признания в среде ученых, решил обратиться к ши- рокой публике, занялся саморекламой. ( Подает газету Черных. ) По- любуйтесь. Он все может. Лечит почти от всех болезней. Черных развертывает газету. Волгунцева заглядывает в нее через его плечо. В о л г у н ц е в а. Тут напечатано: «Беседа с помощником Рымарева профессором Волгунцевым». З а р я н с к и й. Простая опечатка. Ясно, что это беседа с вами, с Волгунцевой. В о л г у н ц е в а. Ни с кем никогда не беседовала. З а р я н с к и й. Излишняя скромность. Ну, признавайтесь, не утер- пели и по молодости лет нахвастали? В о л г у н ц е в а. Понятия не имею. Ч е р н ы х. Заметка, несомненно, инспирирована врагами Рымарева. Г а р т ш т е й н. Все виноваты. Один Рымарев прав. К р а с н о в. Не могу понять, как можно забраковать все, что люди за сотни лет надумали и написали? Ч е р н ы х. Ты, Краснов, еще раб и на науку смотришь как на ре- лигию. Запомни, свобода — это прежде всего бесстрашие. Рымарев не боится разрушать. Г а р т ш т е й н ( резко ). Да знаете ли вы, что он предлагает? Ч е р н ы х. Знаю. Г а р т ш т е й н. Страшусь назвать вещи их именами.