Сибирские огни, 2018, № 2

118 ВЛАДИМИР ЗАЗУБРИН ПОДКОП З а р я н с к и й. Ну вы сами-то, кажется, не из пролетариев? Р ы м а р е в. Я сын врача. Что из этого следует? З а р я н с к и й. Из этого следует, что вы сын врача и я сын врача. Вы врач, и я врач. ( Хлопая Рымарева по плечу. ) Ни вам, батенька, ни мне мира все равно не перевернуть. Все, что ты проповедуешь, было из- вестно и раньше. Рымарев резко отстраняется. Что, испугался? ( Смеется. ) Шучу. ( Пытаясь обнять Рымарева. ) Один в науке не воин. А ты ведь один. Ничего из твоей затеи не выйдет, поверь старику. Р ы м а р е в ( отходит от Зарянского ). Один я не сделаю всей медицины, и на том пути, которым она идет, ее не сделает никто. ( Живо. ) Надо проложить новые дороги, толкнуть на них других. З а р я н с к и й. Жизнь не ждет, пока мы создадим новые теории, надо лечить. П л и г и н ( подсаживается к Евладову, вытаскивает газетную вырезку ). Вырезочка у меня приготовлена интереснейшая. Не угодно ли, Михаил Михайлович? ( Отдает. ) З а р я н с к и й. Дмитрий Владимирович, в своей среде мы всякое можем говорить, но непосвященные ничего знать не должны… Е в л а д о в ( комкает газету ). Наука не может быть партийной! Она свободна! 15 Ч е р н ы х. Простой подсчет закрытых в Европе и Америке научных институтов обнаружит полнейшую зависимость науки от политики. Е в л а д о в. Весь мир — сумасшедший дом! З а р я н с к и й. Обманывайте больных, и им и нам легче будет. Если же мы больному начнем говорить, что медицина — наука несовершенная, то он откажется верить врачам, а лучше ему все равно не станет. Да, по совести говоря, и несправедливо такое облыжное осуждение медицины. Неужели мы не умеем лечить? Разве Зарянский плохой врач? Р ы м а р е в. Отличный врач. З а р я н с к и й. Вас тоже ценят за прошлую вашу работу, когда вы были настоящим врачом. 16 ( Пауза. ) Теория. Мир покрыт тысячелетней пылью теорий — и ему хоть бы хны. 15 Ср. с высказыванием академика И. Павлова: «А введен в устав академии параграф, что вся на- учная работа должна вестись на платформе учения Маркса и Энгельса — разве это не величайшее насилие над научной мыслью? Чем это отстает от средневековой инквизиции?» (Звезда, 1989, № 10, с. 113). 16 Очевидно, что прототипом Рымарева является А. Д. Сперанский. Сперанский Александр Дми- триевич (1888—1961) — ученый-медик, специалист в области физиологии и патологии человека, ака- демик АН и АМН СССР. Окончил Военно-хирургическую академию, был главным врачом дивизионного перевязочного отряда во время Первой мировой войны, награжден четырьмя боевыми орденами. В Гражданскую войну мобилизован колчаковцами, после войны избран профессором Иркутского уни- верситета и заведующим хирургической клиникой, сделал блестящую карьеру хирурга, анатома и ан- трополога. С 1922 г. работает «приватно» в Петрограде под руководством И. Павлова в ИЭМе. В 1927 г. официально принят в штат института. Разрабатывал учение И. Сеченова и И. Павлова о нервизме. Считал, что «лечение может быть эффективным, когда активизируются естественные механизмы вы- здоровления» и за заболеванием должно следовать сначала выздоровление, а потом лечение (Дели- цына Н. С., Магаева С. В. Академик Алексей Дмитриевич Сперанский. —М.: Изд-во РУДН, 2003. С. 34-35).