Сибирские огни, № 9, 2014

31 Сергей КРУЧИНИН. ПАТЕРИК ГОВОРЯЩЕГО СКВОРЦА сад, выкопав сажелку и зарыбив ее золотистым карасем. А когда пришло время умирать, потребовал от сыновей обещание похоронить его в родном саду, за чубушником, который сам и насадил. Место, где прежде находилась могила, заросло диким папоротником. Из кустов чубушника вдруг выпорхнула с тревожным криком мелкая птаха, закружилась, то приближаясь совсем близко, то стремительно уносясь в сторону. — Малиновка, — определила мать, — отводит от гнезда. Да мы недолго, — успокоила она то ли птаху, то ли нас с тетей Лидой, — покло - нимся деду-основателю — и дальше пойдем. Мать с Лидой остановились у папоротника в каких-то странных засты - лых позах — и будто забыли про меня. Наблюдать это было томительно, но и нарушить непонятный мне ритуал я не смел. Стоял и разглядывал коря - вые кусты крыжовника, вытянувшиеся в ряд вдоль лип, птичку, которая все еще порхала рядом и кричала, ящерицу, замершую на камешке возле папо - ротника. Наконец мать сказала: — Поклонись и ты своему прадеду Семену Петровичу. Я неловко кивнул, сознавая это движение почти религиозным — все же я был пионером, но и салютовать, как нас учили в школе перед могилами героев, было бы нелепо. Облик Павлика Морозова витал надо мною. — Какие были чудесные крыжовники! Померзли, что ли? — тетя Лида ворошила куст, уколовшись, отдернула руку. — Ягодки-то есть? — спросила мать. — Ни одной. Мы вошли в яблоневый сад. Одни деревья стояли почти засохшими, лишь с несколькими зелеными веточками, усугублявшими их жалкий вид, другие, как новогодние елки, были сплошь завешаны еще совсем зелеными плодами. — Аркат погиб, — с сожалением сказала мать. — Это не аркат, аркат-то вот он, — тетя Лида рассматривала сорванное продолговатое зеленое яблочко. — То, должно быть, анисовка. — А где же те три антоновки, которые Вася с Нилой посадили после свадьбы? — Вроде они подальше. Сохранились ли… — Да вон они, — мать указала на три больших дерева, стоявших в ряд. — Господи! Сучья надломлены, стоят неприкаянно, хоть бы за ними поухаживали! — Через силу, а плодоносят, — с гордостью заметила мать, — что значит папина «школа»! — А знаешь, что среднюю антоновку прививала я?.. Меня папа учил. Я ее приметила. «Школой» в саду назывался участок земли, где выращивались саженцы антоновки. Их прививали, делали отбор и продавали в соседние губернии. Теперь на месте яблоневой «школы» росла картошка. Слева дико и беспо - рядочно разрослось вишенье. Кусты уже начали спускаться на дно большой сорной ямы с двумя мутными лужицами. Когда-то здесь была сажелка с золо - тистыми карасями и мостками для полоскания белья… У северного ряда лип просматривался большой холм, заросший дикой малиной и крапивой. Раньше здесь стояла сгоревшая маслобойка. За угловатыми вишневыми ветками обо - значился старый кирпичный дом. Вид его был жалким: ветхая проваливша - яся крыша съехала набок, равновесие деревянной пристройки поддерживало нетесаное суковатое бревно, упертое в верхний венец. Странным образом это все создавало ощущение высокомерия и даже выпяченной нижней губы.