Сибирские огни, № 9, 2014

26 Сергей КРУЧИНИН. ПАТЕРИК ГОВОРЯЩЕГО СКВОРЦА Из госпитального смрада, смешанного с карболкой, вышли на вольный воздух и отыскали лавочку. — Ну что ты все плачешь, мам? — говорил Вася. — Я же жив и здоров. Достали деревенские припасы и то, что приготовила баба Лиза, и накор - мили Васю. Пришлось вернуться в Ивантеевку, чтобы долечить Васю и подумать, как вернуться в Колтенки. Но как вернуться? Раны заживали плохо. Вер - нуться — остаться без всякой медицинской помощи. А здесь, в Ивантеевке, при фабричной больнице да при содействии его родной тетки Лизы можно было получать вполне квалифицированную помощь. Время от времени его осматривал и давал советы организатор больницы, замечательный и опыт - ный врач Антонов. Тянулись дни, а раны заживали плохо. Чтобы не быть в тягость Лизе, Александра Яковлевна пошла помогать сестре: выносила за роженицами, стирала пеленки, мыла полы в родильных комнатах. Таню пристроили в кон - торе переписывать счета в бухгалтерские книги. Антонов повторял: «Главное сейчас — кормить Васю, он молодой, поправится». А на дворе был восемнадцатый год... Чтобы лишний раз не травмировать культю, Вася передвигался на косты - лях. Он добредал до плотины и там, усевшись на приготовленную дощечку, забрасывал удочку. К обеду, бывало, налавливал до полуведра окуней. Иногда их удавалось поменять на молоко и яйца. Здесь, у воды, война казалась страш - ным сном, но культя саднила и зудела. Вася пытался представить, что его ждет, и не мог осилить эту головоломку. Газеты пугали, а книги, которые он брал в библиотеке при фабрике, все больше рассказывали о любви и мирной жизни. Однажды Василий увидел молодых скворцов под соседней ракитой. Суетливые родители учили их летать и отыскивать пищу. Вася решил вспом - нить свои прежние увлечения — из шелковой нитки соорудил силок, уложил под ракитой и насыпал червячков. Глупые птицы слетелись на неожиданную обильную кормежку — тут-то Вася и подсек одного молоденького скворчика и прямо за ножку подтянул к себе. Пойманный птенец кричал, бился, дрожал. Ножка, попавшая в петлю, оказалась вывернутой. Василий знал, как поступать в таких случаях: резко оттянул и поставил ножку на место. Пожевал крошки от сухаря, оставшиеся в кармане, и дал попить изо рта. Скворушка понемногу успокоился, но так и остался хроменьким. Вася соорудил ему клетку из ивовых прутьев, в той клетке через семь месяцев он и привез птичку в деревню. К тому времени скворец уже умел говорить целых три слова: «Вася» и «милый скворушка». Большим талантом оказался пернатый. Возвращение на родину было печальным. На железнодорожной станции Шлиппово их встретил муж старшей падчерицы моей бабушки Александр Парменыч Федоров — железнодорожный бухгалтер. Он-то и рассказал, что после поспешного отъезда их помещика Густава Карловича Шлиппе в Ригу поместье было бессовестно разграблено местными крестьянами, а дом захва - тила новая власть, что кругом бродят какие-то банды, а хуже всего продо - тряды — обирают подчистую. Слава богу, до нашей деревни пока не дошли, и народ все, что может — прячет. Дороги, которые строил Шлиппе, выстилая бревнами, разваливаются. На простую телегу, покрытую соломой, посадили Александру Яковлевну и Васю, Александр Парменыч взял Серко под уздцы и повел по большаку, обходя опасные места с выщербленными бревнами. Таня бежала рядом, то с одной, то с другой стороны лошади, большой веткой отгоняла паутов. Деревья, которыми был обсажен большак, пострадали не меньше, чем дорога. Некоторые березы и липы были грубо вырублены, в неожиданных