Сибирские огни, № 9, 2014

184 Александр ШАПОШНИКОВ. ЧАСТЬ ВРЕМЕНИ осталась бы без штанов, воевать на суше ей было бы не с чем. И тогда, и сей - час, по мнению специалистов, самым дорогим видом вооружений остаются крупные надводные корабли. Служить друзьям пришлось на острове Русский, где дислоцировалась бри - гада морской пехоты и регулярно проводились учения. Кроме морской пехоты остров славился еще знаменитой Ворошиловской батареей, названной так потому, что проект ее в 1931 году утвердил сам нарком обороны Климент Воро - шилов. Две трехорудийные броневые башни, а под ними — огромный подзем - ный бетонный город со своими электричеством, водопроводом, жилыми поме - щениями и снарядными погребами. Шесть 12-дюймовых (305 мм) орудий, сня - тых с бывшего линкора «Полтава», переименованного во «Фрунзе» в 1926 году, надежно прикрывали бухту Золотой Рог и Амурский залив от вторжения вра - жеского флота. Правда, вторжения Владивосток, слава богу, так и не дождался. Наши самые значительные корабли Тихоокеанского флота — легкие крейсера «Калинин» и «Каганович» — так и простояли всю войну, один в бухте Новик, другой в проливе Восточный Босфор, в боевых действиях они участия не при - нимали. Это, надо отметить, касается всех крупных советских кораблей почти всех флотов (исключение — легкий крейсер «Киров» — флагман Балтийского флота). Одна надежда на мелкие суда: сторожевики, тральщики, канонерские лодки и, конечно, подводные лодки. У Японии в это время были гораздо более серьезные проблемы и на Окинаве, и на Гуадалканале, и в Коралловом море, и у атолла Мидуэй. Потому ворошиловской батарее стрелять по врагу не при - шлось. Хотя трудно себе представить, что бы она могла противопоставить линкору «Ямато», если бы он подошел к бухте Золотой Рог со своими девятью 18-дюймовыми орудиями (снаряд весит полторы тонны). До 1945 года это был самый крупный линкор мира, как и однотипный с ним «Мусаси». Надо сказать, такие же батареи, легендарные 30-я и 35-я, прикрывали и город-крепость Сева - стополь. Только башни и орудия для них сняты были с новейшего русского лин - кора «Императрица Мария», как известно, взорванного немецкими агентами в 1916 году прямо на севастопольском рейде! А сами севастопольские батареи были уничтожены моряками при оставлении города в июле 1942. Теперь на месте батарей только мемориалы, а вот ворошиловская стоит как новенькая! В наше время и остров Русский, и ворошиловская батарея, и все владиво - стокские форты открыты для посещения. Недавно я бродил там по казематам и бункерам, стоял у громадных башен, искал следы дислокации морпехов на острове, вспоминал рассказы отца о подготовке к войне. Невольно у вороши - ловской батареи вспоминалась самая известная предвоенная песня «Если завтра война, если завтра в поход», где были такие слова: «В целом мире нигде нету силы такой, чтобы нашу страну сокрушила, с нами Сталин родной, и рукою стальной нас к победе ведет Ворошилов!» Война мыслилась только победной! А война в 1940 году ожидала у порога: прямо у границы стояла трехсоттысяч - ная японская Квантунская армия, которая так и не двинулась с места до 1945 года, когда СССР, верный союзническому долгу, объявил войну Японии. Это случилось 8 августа 1945 года, а 26 июля СССР присоединился к Потсдамской декларации, в которой три державы — США, Великобритания и Китай — обя - зались принудить Японию к капитуляции. Тогда случились и десанты, и рейды, и артобстрелы, где отец, видимо, хорошо выполнял свою военную работу. Потому что кроме двух обязательных медалей: «За победу над Германией» и «За победу над Японией» — получил еще медаль «За боевые заслуги». К этим медалям отец относился с не слишком большим почтением, потому как-то отдал их нам с сестрой поиграть. Мы и играли этими нарядными железячками, пока не уронили их в щель между досками крыльца. Чтобы достать их, надо было бы разбирать крыльцо, что отец и собирался сделать, да так и не собрался. Вот сторублевку, выпавшую из кармана во время вечерней поливки огорода, отец с мамой искали до утра, с факелами и свечами. Помню, я проснулся среди ночи от громких сложносочиненных военно-морских матюгов, которыми отец покрывал ночное огородное пространство. Мама со свечой испуганно жалась