Сибирские огни, № 9, 2014

152 Иустина Чувашева. «СЛАВА БОГУ ЗА ВСE!» если ребята в чем-то ошибаются, объяснишь им, а если они правы, тоже этого от них не скроешь. Некоторые из писем сохранились у меня до сих пор, очень жалею, что не все. Привожу дословно их записки, исправив лишь ошибки. Письмо Степы. «Здравствуйте, дорогая моя учительница И. К. Я вам посылаю поклон. Вы не ездите летом домой, будем гулять, как вы здесь будете, а если уедете домой, то нам скучно будет страсть. Пожалуйста, не ездите! Будем мы пла - кать. Научился бы я хорошо задачи решать — поставил бы пяташную свечку, Бога поблагодарил, а то я не умею решать. Я молюсь каждый вечер, все прошу Бога научить меня; может, и научусь. Вот еще что я сказал бы вам, — поди, не поглянется это: домой-то я пришел да Демку (младшего братишку) хотел бить. Он за мной побежал, книгу просит, я не даю, он меня царапать начал по губе. Я заплакал, осердился, побежал бить его. Бабушка не дает, потом я его все-таки треснул, он залез за печку и ревет. Мне купили сапоги, давали 4 рубля. До сви - дания! Я вам еще стишочек спишу тут же, вот он: Учительнице Из пышного дома, от знатной родни Ты вышла на скорбную ниву, Решив невозвратные юности дни Отдать неземному порыву. В селении бедном, в далекой глуши Крестьянских детей ты учила, Всю силу великую бодрой души Ты в дело свое положила. Ты светом науки, души теплотой Крестьян просвещала и грела, Любила ты всех их любовью святой, За долю их сердцем болела». К стыду своему, должна сознаться, что не знаю, чье это стихотворение, откуда он его взял, но оно тронуло меня. Значит, милый мальчик думал обо мне, хотел сделать мне приятное, выбрав и написав это стихотворение. Только ко мне оно мало применимо: не «из пышного дома» и не «от знатной родни» вышла я на дорогу учительства, а из такой же крестьянской семьи, из того же народа. И вышла я не на «скорбную ниву» — нет, скорбной она для меня не была, эта нива, пока я жила в Сосновке. И не трудно мне было там дорогое мое учительство, все было дорого, все любимо. Письмо Ионы по окончании им курса. «Здравствуйте, милая моя И. К.! Посылаю я вам свое почтение и с любо - вию низкий поклон. Благодарю вас за вашу карточку и уведомляю: тятя что-то захворал, присягу в волости еще не принял. Я собирался в воскресенье идти в часовню часы читать, никак не мог, — по солому ездил, воды привез, коней напоил, все один. Может, вы гулять пойдете и попроведаете тятю? Остаюсь жив и здоров, того и вам желаю. Ваш ученик, любящий вас Иона Коркин. Изви - ните, я карандашом написал, чернил нет». Писали дети мне и коллективные письма, если им нужно было сообща высказать что-нибудь важное. Вот одно из них, которое я храню и даже време - нами перечитываю. Напишу маленькую подробность относительно этого письма. Обычно записки, если они были, дети отдавали мне утром, до уроков. А с этим письмом дело обстояло иначе. Замечаю: Алексей, Киприан и Иона весь день волнуются. Но не выспрашиваю, жду, когда сами скажут, — так я поступала всегда. Вот и большая перемена прошла, а я так ничего и не узнала. Только когда пошли из школы, Киприан сунул мне в руку мелко сложенный лист бумаги и бросился