Сибирские огни, 2006, № 11

шерстью. Оскалившийся Пушок кидал умоляющие взгляды на человека, потом пере­ водил налитые кровью глаза на ненавистного задиристого петуха, всегда нагло расха­ живающего в опасной близости и игнорирующего законные притязания ночного сторожа на неограниченную власть в усадьбе. Кто знает, почему между животными не получилось дружбы. Баба утверждала, что виной всему короткая собачья цепь, над которой петух открыто издевался. Дед же говорил, что красавец-петух за версту чует непородистое происхождение пса, особенно ярко выражавшееся в периоды линьки. Андрей быстро смекнул, что гонор молодого раззадоренного петуха быстро по­ утихнет в кобелиной пасти, и стал теснить птицу к будке. Но петух, ощутив спиной подлую засаду, взмыл высоко вверх и успешно ретировался в огород. Все бы ничего, да последний взмах ноги, произведенный в яростном запале, заставил Андрея потерять равновесие и рухнуть на землю. Содержимое собачьей миски, опрокинутое при паде­ нии, теперь стекало с правого бока. В таком неприглядном виде и застал Андрея высунувшийся из времянки дед. — Тьфу, язви тя в душу, — сказал старик неизвестно кому и вновь скрылся за дверью. Андрей отмыл замаранный бок и вошел во времянку. Запах свежеиспеченных пирогов, ворвавшись в ноздри, пробудил аппетит. Бабушка переливала из крынки в кружку купленное у соседки молоко, так как своей коровы старики по немощности уже не держали. Дед, шмыгая огромным красным носом, изредка встряхивал голо­ вой, наверное, по поводу казуса, в котором оказался внук. — Что стряслось опять, Андрюшенька? — запричитала бабушка, обернувшись к внуку. — Да ничего существенного. Просто петух ваш задиристый больно. — Ух, окаянный, он и на меня ить кидался третьего дня. Говорила деду зарубить его, а он, знай, все молчит да пыхтит себе в бороду. Внука нам на нет изведет, петух энтот. — Не изведет. Поделом вам, — буркнул дед. Петух в усадьбе действительно никого не боялся, кроме деда, и, пользуясь под­ держкой старика, с достоинством расхаживал, где ему было угодно, кидаясь на вся­ кого, кто вставал ему поперек дороги. Благо, куры неслись хорошо, и ему пока ниче­ го не угрожало. — Андрюшенька, садись к столу, не побрезтуй бабушкиными пирожками. Тесто на славу удалось, — обратилась бабушка к внуку. — Андрю-ю-шенька... — передразнил старуху дед. — Как с мальцом, с ним вошкаешься. Парню двадцатый пошел, а она все: Андрю-ю-шенька... — Так кровинушка ж наша. — Ты спроси у кровинушки, когда он у нас последний раз был... Молчишь? Так я тебе отвечу. Полгода скоро будет. Совсем стариков забыли, — строго, с еле скрыва­ емой обидой сказал дед. — Ну, Андрей Иванович, это ты зря. У меня учеба, а папа с мамой вам постоян­ но помогают, чем могут. — Ты меня помощью-то не попрекай. То сыновний долг каждого знатного че­ ловека. Все наскоком, все впопыхах у вас. Три недели назад залетели родители твои, как заполошные, зерно в клети ссыпали и — на хода. Словом обмолвиться некогда. Бизнесмены чертовы! — Будет вам, — примирительно сказала бабушка, и все приступили к еде. Наевшись пирогов, Андрей и дед отправились налаживать уличную колонку. В шланге, шедшем из колонки, случился прорыв, и его пришлось залатать. Андрей недовольно заметил: — 21-й век идет, а у вас тут не то что горячей и холодной — иногда вообще воды нет... А так-то, знаешь, дед! По-моему, здорово здесь у вас. Если и задуманы были кем-то когда-то дедушки и бабушки, то задуманы они были в деревне, а уж никак не в городе. — Понял наконец, студент? То-то. А теперь к окнам в домах присмотрись. Все ведь до последнего ждали, пока мы воду подадим. Сейчас с флягами потянутся... Время подходило к одиннадцати. Андрей выгнал новенькую «Тойоту» из огра­