Сибирские огни, 2006, № 11

Взял на ужин привезенные мной све­ жие овощи: укроп, петрушку, редис, огур­ цы — с удовольствием хрупал огурцом (в столовой не разрешили бы). Поблагодарил за курагу, кишмиш. Пробыла с ним около полутора часов. 25.05.1980. Была в ЦКБ с 11.10 до 13.30. Написал коллективное письмо (подпишут и другие писатели) Брежневу: выступает про­ тив переноса вод Печоры в Каспий, сибирс­ ких рек— в Среднюю Азию, для полива хлоп­ чатника. С его позволения я села за письмен­ ный стол и прочла черновой вариант этого письма. Объяснил: поливная система в хлоп­ ководстве сейчас имеет 10% КПД (испарение, фильтрация). Надо добиться более эффектив­ ного использования существующих ороси­ тельных систем, и тогда не будет необходимо­ сти в изменении русла сибирских рек. И во­ обще изменение русла этих рек может иметь непредсказуемые глобальные последствия. — Г. Марков много хорошего мне де­ лал, но его человеком я не стал и не буду; не хочу писать о его творчестве. Мало того, он знает мое отрицательное мнение о его творчестве. А N. (назвал известное мне имя) будет теперь ему лизать все места, будет его комнатной собачкой. Опять говорил о дочери, внучке Маше: — А вот Машка — моя отрада. У неё прекрасное чувство слова. Первая моя чи­ тательница — сразу после первой машин­ ки. Читает с нетерпеньем, с пылу с жару: «Дед, дай я почитаю. Дед, вот здесь что- т о не так... Я подумаю». И всегда ска­ ж е т, что именно не так. Хороший чело­ вечек. — ...Сейчас идёт жуткий делёж пре­ мий, изданий (персональные издания/ Рань­ ше нас было несколько человек, мы как-то пытались выступать против этого. Но один уже умер, а другой (был честный че­ ловек) переродился — всё гребёт под себя. А я стараюсь теперь держаться в сторо­ не. Но со мной считаются. Опять говорили об антисемитизме, о волне русификаторства (?) как реакции на засилье евреев. Чувствуется: не любит ев­ реев. Пошел провожать меня до ворот кли­ ники. Поцеловал мою руку и в губы. Уходя, я постоянно оборачивалась. Он долго стоял и махал рукой. В среду, 28-го, операция. P.S. Звонила. Операцию отложили, ка­ жется, до осени. Не сказал — почему. 7-12 апреля 1981 г. в Душанбе был съезд писателей Таджикистана (?), а может, мероп­ риятие, связанное с С. Айни. Залыгин С. П. был приглашён, а потом попросился в Са­ марканд, где он ни разу не был. 13-15 апреля был в Самарканде. Оста­ новился в гостинице «Зеравшан». 13-го, примерно в час дня, позвонил и сообщил номер комнаты. Я сразу же пришла (рядом с домом). Принесла семь тюльпанов. Сто­ ял, ждал. — Рада видеть Вас! Заждалась. Вчера ночью никак не могла уснуть. С час вороча­ лась. А Вы когда уснули? — Да в это же время. Но рано встал. Обнял, поцеловал. На следующий день пришла, на дверях — записка: Я в ресторане обедаю. С. 3. Я пошла туда. Пообедали вместе. 14-го же я организовала его выступле­ ние перед преподавателями и студентами нашего филфака. Встреча длилась с 13.30 до 16.00. Задавали много вопросов: — У Вас есть такой необычный рассказ — «Коровий век». Почему Вы написали его? — Мне хотелось увидеть другую — не человеческую — жизнь «изнутри». Э то ведь совсем другое ощущение. В о т у человека центр тяжести всегда на одном и том же месте. А у коровы он перемещается даже в течение суток в зависимости о т того, голодна она или сыта, подоили её или нет. Ведь за один раз могут выдоить до 16 л и т ­ ров молока. Вот и о детях я тоже хотел написать. Э то же т о й мир, они думают не так, как взрослые. Я ужасно уставал за полтора — два часа общения с внуком. Как-то задумал написать о детях на четырёх уровнях: общение детей друг с другом, с воспитателями, с родителями и наконец — с дядями и тётями из АПН, которые пишут о детях, думая, что они всё знают. А это совсем особый мир. На­ пример, моя дочь в детстве боялась захо­ дить в две комнаты, но не говорила поче­ му. И только позже сказала: там элект­ рические розетки с глазами — в них кто - т о есть. Ведь чайник включается и кипит, свет зажигается, значит, к т о -т о там есть. — Какое произведение у Вас было пер­ вым? — Первое мое произведение — э то драма, написанная во время похода с одно­ классниками по Алтаю. Э то было в 1929 году. Тогда как раз начиналась коллекти­ визация, и мы, дети 14-15 лет, столкнулись с трудностями такого рода: надо было платить местным жителям за пропита­ ние, так как их отношение к горожанам с началом коллективизации резко изменилось в плохую сторону. А денег у нас не было. И вот я в течение двух дней написал пьесу, и мы её играли в разных деревнях. Нам пла­ 181