Сибирские огни, 2006, № 11

понимы, они устанавливали их принадлежность к эвенкийским, бурятским, маньч­ журским и прочим наречиям. Месторождения, приуроченные к ландшафту, носили местные названия, часто передающие в переводе коренную суть поиска рудознат­ цев: речка Мунгача — серебро, серебряная деньга, речка Алтача — золото, речка Тузяча — олово! На этом трехречье начнется строительство будущего Нерчинского Завода, нацеленного на саму суть земли, звучащую в названиях. При разработке месторождений русские казаки и промышленники с конца XVII в. стали наблюдать следы древних рудников и рудоплавного дела: «чудские копи», «плавильные печи или малые горны, заросшие и засыпанные от согнивших растени- ев». Первые сведения о наличии на берегах Аргуни следов старых выработок руды поступили еще в 1676 г. В горе Култук (Крестовка) у речек Алтача и Мунгача казаки Василий Милованов и Филипп Свешников «осмотрели старых много плавилен, с 20 и больше». Как сообщает краевед В. Ф. Балабанов, этот «осмотр» подмечал характер древних забоев, отличительную крепь методом сложенных каменных пирамидок из плитняка, приготовленную к переработке и «спекшуюся» от времени руду, так что ее ошибочно принимали за гнездо месторождения. Делалась некоторая попытка осмысления внезапной брошенности этих объектов. При «осмотре» часто находили «громовые стрелы», т. е. каменные ядра со сле­ дами расщепления и обработки (нуклеусы), каменные топоры и обломки керамики, иногда попадались и литейные формы для оружия. Более подробной привязки нахо­ док к месту, кроме упоминания селения Нерчинский Завод, на карте района нет, но можно заверить, что именно на этих объектах начинались новые забои и дальнейшая переработка, в которой не имелось заботы об охране памятников старины. Тем не менее, не все свидетельства о прошлом по производственной необходи­ мости уничтожались. По той же необходимости изучали в меру своей образованно­ сти, хранили и пытались приумножить знания о технологии горнорудного и рудоп­ лавного производства. Так, летом 1684 года нерчинский воевода Власов отправил на Аргунь, к старым копям, боярского сына Григория Лоншакова с 30 казаками, 10 тунгусами и проводниками по первому походу Семеном Гавриловым, Филиппом Свешниковым, Киприяном Ульяновым. По материалам академика Миллера, посе­ тившего заводы в 1735 году, Лоншаков вскрыл там старые ямы, а рядом со старыми горнами построил новую опытную плавильную печь. Опираясь на материалы документов того времени, В.Ф. Балабанов приводит характеристики древних горнов, не случайно составленных очевидцами. Имеются косвенные доказательства того, что при строительстве завода о старине не просто думали. Посол русского престола Избрант Идее, возвращавшийся из Китая в 1693 году и посетивший Аргунский сереброплавильный завод, сообщает, «что трудное дело восстановления древних погибших рудников успешно осуществляется». Размышления такого рода встречаются не только в описаниях голландца Из- бранта Идеса. Но именно с его заметок начинаются упоминания о древностях в этом районе, составленные людьми проезжими, путешественниками, исследователями академических экспедиций. Избран1т Идее не только отметил древние плавильни и серебряные рудники, «занесенные землей из осыпей гор и дождевыми ручьями». Он попытался представить их авторов «древних обывателей королевства княжеского Анунганей». Таким образом, на примере истории второй половины XVII века, связанной с освоением первого отечественного серебра, в Забайкалье имеются яркие примеры внимания к прошлому. В 1722 году горнорабочие случайно нашли две медные гири со старинными не поддающимися прочтению надписями. Комиссар Нерчинского Завода Голенищев- Кутузов приказал «перелить их в другое дело». Эти и другие сведения можно найти в «Описании Иркутского наместничества до 1792 г.». 1111111 Там же на стр. 179 есть более подробные указания на источники материальной культуры. Особого внима­ ния заслуживает второе, третье и четвертое «доказательство... в древние времена». Здесь говорится об украшениях и наконечниках стрел, обнаруженных при закладке разведочных геологических шурфов и которые имеют схожесть с предметами у ме­ стных коренных кочующих народов. Четвертое доказательство состоит «из вырытых за семь верст от Ново-Зерентуйского рудника в пещере, лежащей на самой высоте горы, человеческих костей, которых плоские лобные черепы и широкие челюсти с мунгальскими, и братскими совершенно сходны».