Сибирские огни, 2006, № 11
ПРОЗА Александр ЩЕРБАКОВ ОНА САМА СКАЖЕТ... Р а с с к а з - в о с п о м и н а н и е Чем дольше живу, тем меньше доверяю всяческим мемуарам. И все больше удивляюсь тому, что на них любят ссылаться вполне серьезные люди, даже ученые, как на солидный источник. Кому, мол, еще верить, если не самим свидетелям собы тий? Однако не зря же заметил один остроумец, что никто так не врет, как очевидцы. Тем паче, ежели берутся вспоминать дела минувших дней на склоне лет своих, когда во всей красе раскрывается лучшее свойство нашей памяти — забывать... В чем лишний раз убеждаюсь сегодня на собственном опыте, выводя эти вот «мемуарные» строки. Предложили верные поклонники Виктора Астафьева, литера туроведы и музейщики, собирающие очередную книгу о нем, «повспоминать», как и что певал покойный писатель в дружеском застолье. По слабости характера я, греш ный, согласился. Поразмыслил: мол, действительно же приходилось когда-то видеть и слышать Астафьева поющего, сохранились в памяти какие-то впечатления — по чему бы не рассказать о них, коли искренне просят добрые люди? Но вот дошло дело до конкретных воспоминаний о событиях и лицах, сел за чистый лист — и мурашки побежали по спине: зачем брался? Ибо достоверных-то «знаний предмета», кои в писательстве особо ценил сам Астафьев, у меня обнару жилось куда меньше, чем представлял ранее... Если по-честному, я даже не помню точно, когда и где впервые услышал его пение и присоединился к нему. Скорее всего, это случилось во время совместной поездки в Овсянку. В каком году— определенно не скажу, но где-то в начале или середине восьмидесятых. И, кажись, осенью. Поздней... А было так. Не помню уж, по какому случаю, но к нам в Красноярск прибыл выдающийся поэт фронтового поколения Леонид Решетников, тогдашний руководи тель Новосибирской писательской организации, один из секретарей Союза писате лей России. Наверное, приехал специально к Астафьеву, потому как именно он привел его к нам в писательский дом, где проходило какое-то собраньице. Мы ведь раньше часто сходились по разным поводам. Ну, а в завершение того собрания, как водилось, устроили скромное чаепитие. Больше всех за столом говорил, по обычаю, Астафьев. Он любил «солировать», а мы не возражали, ибо понимали, что само имя давало ему на это бесспорное право, да и слушать превосходного рассказчика было всегда интересно. В ходе беседы Астафьев обронил между про чим, что завтра свозит гостя в свою Овсянку. А когда уже все стали прощаться, он вдруг подошел ко мне и полушепотом попросил, чтобы я к десяти утра подтянулся к гостинице «Красноярск». — Съездишь вместе с нами, — сказал твердо, как о решенном.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2