Сибирские огни, 2004, № 2

Надо сказать, многие мужчины, да и немало женщин испытывали сильное вле­ чение к Татьяне Достоевской. Она была— Чем-то... Влечение разное — от душевного, когда душа начинает хлопать крыльями, до плотского — просто магнитного притяжения к ней. Такая была и есть Татьяна Д. ГРУСТЬ — Здравствуй, землянин! — приветствовал по утрам из трансформаторной будки Илья Леонидович братьев по разуму. За что нередко бывал бит. И 18 числа ему тоже намяли бока... А к вечеру к нему пришел знакомый, тоже без жилья, в гости. Ведь общение, как известно, самое дорогое, что имеют очень многие люди. — А кто сказал, что жизнь должна быть веселой? Жизнь — грустная мелодия. Сплошной плач,— сказал гость. — Иди отсюда, — послал его подальше Илья Леонидович, которому было отче­ го-то пасмурно донельзя, невмоготу, в общем. — Ну, отчего же? Ну, почему же? — уперся философски настроенный гость с черными пятками. — Заладил со своим плачем. Пошел вон! — нехотя вскочил Илья Леонидо­ вич. — Я пойду. Но я вернусь, — встал пришлый и, сверкая пятками, двинулся к выходу. — Иди-иди. Тьфуу-ууу! Надо в притончик сходить. Успокоиться. Притончиком Илья Леонидович называл квартиру Кокуркиной. Он там иногда ночевал в жуткие морозы и когда с неба лил потоп. По необходимости. Кокуркина его даже не замечала, а то бы непременно выгнала. Но бедлам в квартире у старушки был такой, что наличие одного-единственного бомжа было совершенно не заметно, только не надо было слишком громко храпеть, а если чуть-чуть, то ничего, вполне можно. Как раз в эти числа Илья Леонидович почти завершил свой главный жизненный труд, который назвал просто и без комплексов— «Теория разрушения страны. Пос­ леднее десятилетие». Еще бы! Илью Леонидовича можно было понять, когда, вернувшись из Москвы ночью после облавы на попрошаек Ярославского вокзала он с изумлением рассмат­ ривал два кровоподтека— на спине и на животе. — Страну убивают! — с ходу усевшись за ящик на ведро, начал писать Илья Леонидович: «Призрак бродит по России. Призрак больших денег. Многие их видели, некоторые держали в руках, а несколько миллионов сильно невезучих российских людей, быстро сошли на нет и кончились, в прямом смысле слова, от свалившейся больше десяти лет назад на их головы нищеты. В 89-м мы вступили в несчастную эпоху разворовывания страны. Если что-то не жалеть и не заботиться— оно просто исчезнет с лица земли...» Илья Леонидович дописал, и ему стало плохо, заболел бок. Он умылся из ведра дождевой водой и лег спать, не поужинав и не зная, что завтра наступит 19 июня. День, который, сильно напугав, наполнит его жизнь новым смыслом. Хотя по­ том чем все это закончится, он и сам не поймет, потому что все будет, как во сне, — было, не было? * * * Какой-то местный шутник, по-видимому, чистая шпана— аккуратно надписал три буквы и получилось вот что: Опорный пункт охраны беспорядка. 47 СВЕТЛАНА БОРМИНСКАЯ б Ж * ЦЫГАНОЧКА С ВЫХОДОМ