Сибирские огни, 2004, № 2

СВЕТЛАНА БОРМИНСКАЯ ЦЫГАНОЧКА С ВЫХОДОМ нок» он знал поименно и тому способствовал опорный пункт милиции в первом подъезде. Обычно в нем дежурил сам Автандил Георгиевич, принимая народ по личным и прочим вопросам, но в последнее время пункт стоял закрытый. Кадры... Кадров не было. Автандил Георгиевич мотался по участку, с тоской вспоминая, как при старой власти в опорном пункте сидел он сам, сержант и парочка практикантов с юрфака. Были времена. Один он в Полежаевске остался из старых участковых, на остальных шести участках— околоточные менялись со скоростью смены сезонов. Осенью один, зимой— другой, а весной вообще никого-с. Да-а-а. Новых жильцов, снявших у Н.И. Гильзаби комнату, Автандил Георгиевич запри­ метил сразу. Регистрация. Познакомились, поинтересовался документами, целью приезда, перспективами, оглядел белобрысого колобка Горностаева В.И. с высшим образованием и его юную женушку с кругами под глазами — мученицу токсикоза, сразу определил А.Г. Семейная пара, каких миллион, оба нормальные, вменяемые, с умными глазами, успокоился участковый, даже посмеялся с ними, рассказав несколько анекдотов. ЗАМОТАЕВА ТАНЬКА Виктор Иванович за свою 23-летнюю жизнь, даже не будучи еще ст. лейтенан­ том милиции, перецеловал немало девушек и дам. Даже был у него как-то страстный поцелуй с одной приметной особой, на вид ей было максимум 45, но оказалось — почти что 70, но красавица так мило улыбалась ему из темноты, что... Виктор Иванович постарался поскорей забыть тот эпизод, и вообще имел пред­ ставления, очень подробные и развернутые, как нужно сперва подойти, рассмешить объект страсти, а потом, когда легкомысленное создание только начнет приходить в себя — взять и поцеловать! К примеру — в щечку или губы! (Однажды ближе всего оказалась грудь... Но приводить здесь эти нудные анатомические подробности ав­ тор не находит возможным. Автору некогда, он спешит). Так вот, насчет поцелуев. Переехав из уездного Соборска в подмосковный Полежаевск, ст. лейтенант ми­ лиции Иншаков Виктор Иванович стал сохнуть от тоски по Нинке, которую практи­ чески без зазрения совести увел у него и очень быстро сходил с ней в ЗАГС демоби­ лизованный в запас из Внутренних войск ефрейтор Эммануил с еще более трудно­ произносимой фамилией. И даже работа, любимая и опасная, не отвлекала Виктора Ивановича Иншакова от дум о былом, о той любви на лавочке под липою, в которую он верил больше, чем конопатая красавица Нинка Турищева. — Эти девки, сынок, такие оторвы! — провожая внука в длительную команди­ ровку на укрепление подмосковной милиции неплохими соборскими парнями, кре­ стила и напутствовала Витю баба Лена (будучи, когда-то, тоже девкой и зная девок безо всякого рентгена). — Ты, Витя, себе ищи девушку скромную, работящую. По себе, Витя, ищи. И главное — с квартирой. Будешь, Витя, жить в Москве на улице Кирова и кушать московскую сметану, а не ивановский хрен, как тута, у нас, — кивнула баба Лена на соборские большие огороды у себя за спиной и справа и вниз по реке. Но мужское сердце болело, и мужские скупые слезы иной раз падали из Вити­ ных глаз, пока поезд Иваново—Москва набирал обороты и только через полчаса полетел к столице, как ласточка летит к гнезду. В поезде теперь уже давно никто не ехал за колбасой, сгущенкою и платьицами и ботиночками из Детского мира на улице Дзержинского. Денег было у населения едва-едва, и как-то само по себе, сократилось потребление всяких жирных продук­ тов, ранее почему-то казавшихся необходимыми. Ехали в основном бригадами на работу: мужчины на московские стройки, жен­ щины... а не буду говорить, куда ехали те женщины, потому что мне это обидно и жалко и их, и за них, а вам— не знаю. 36