Сибирские огни, 2004, № 2

АЛЕКСАНДР АСТРАХАНЦЕВ СОН О ЖИЗНИ — Артемка, да ты что? С ума сошел?— испугалась она, опасливо отодвигаясь и оглядываясь вокруг. — А что? — он продолжал цепко ее держать. — У всех на виду? Нет-нет-нет!— попыталась она отстраниться от него. — Мы же муж и жена, — засмеялся он. — Нет-нет, только не здесь! — Ну, хорошо, — немного успокоился он, продолжая ее обнимать. — Знаешь, о чем я подумал, сидя здесь? Мы каждый выходной будем ездить за город! И обяза­ тельно брать с собой Пашку. Она недоверчиво взглянула на него сбоку. — Что так смотришь?— поймал он ее взгляд. — Свежо предание... Что это с тобой? — Просто вдруг стало понятно... Они долго еще сидели, обнявшись. Нюхали цветы и травинки, смотрели вдаль и говорили. Верней, говорил больше он, убежденно и серьезно — о том, что грех отказываться от природы, что по каким-то тайным законам грех этот наказывается пустотой души, что он сам в себе это опустошение чувствует... Елена недоверчиво усмехалась: не она ли сама талдычила ему об этом? Отмахи­ вался, а теперь ее же и убеждает... Но потом, радуясь странной перемене в нем, стала только поддакивать: пусть считает собственным открытием — лишь бы к лучшему, — и, как всегда, увлеклась; советовались, куда и когда будут ездить, да как приохотить к поездкам Павлика... Настал понедельник, с утра Панюшин отвез компьютерный процессор к себе на фирму, и вместе со специалистом по «железу» они отрегулировали его, так что уже вечером он прекрасно опять работал. А чтобы сын больше не включал его без его ведома, поставил компьютер на шифрованное включение. Самому же Панюшину пришлось опять усиленно работать вечерами дома, что­ бы наверстать упущенное за выходные. А пока наверстывал, появился новый сроч­ ный заказ, и он снова, как бывало, просидел выходные за компьютером. Елена напомнила ему про тот воскресный разговор на холме и только вызвала в нем раздражение: он сам прекрасно помнит про тот разговор, но надо же зарабо­ тать, пока деньги плывут; отдал на неделе автомашину в ремонт и не ожидал, что это нынче столько стоит; да сама она прекрасно знает, что в доме не хватает денег!.. Она стала замечать за собой, за ним, за друзьями странную закономерность: чем больше денег — тем больше ажиотажа вокруг них. Точнее — жадности. Какой-то снежный ком, катящийся с горы. Но молчала— когда у них теперь заходил разговор о деньгах, муж начинал раздражаться: в нем взыгрывал противный комплекс ущемлен­ ного самолюбия. Получалось так: раз много зарабатывает— значит, во всем прав. А через две недели, когда отремонтировали машину, надо было съездить на ночь с субботы на воскресенье к друзьям на дачу— те уже обижались, что давно не были, и, вообще, там так хорошо, просторно, два этажа, камин, сауна, и, главное, все свои, весело, прекрасные домашние шашлыки с пивом, легкий треп обо всем понемногу— надо ведь и общаться, и информацией обмениваться, чтоб мозги не усыхали. А там уже и середина августа, дожди бесконечные полили — волей-неволей поедешь в выходные не в лес, а к друзьям, тем более что это очень удобно: в субботу до четырех дня можно вовсю работать дома, вечером уезжаешь, ночь— на радения, а в воскресенье, с обеда примерно, уже снова за работой. В отпуск выбрались только в октябре, а в октябре куда поедешь, кроме как в заплеванную нашими же нуворишами, зато дешевую, Турцию? Но тот жаркий благоуханный день врезался в его память, и холодной зимой, нет- нет да вспомнив его, он обнимал жену и говорил: — Уж следующим летом обязательно пойдем за грибами — как тогда, по- ^34 мнишь?..