Сибирские огни, 2001, № 1

АНАТОЛИЙ КИРИЛИН ЧЕРЕЗ ИГРОКА И сколько же надо человеку для жизни комнат, машин, денег? Две детские — заходил ли в них когда-нибудь ребенок? По его мнению, у детей должен быть беспорядок, а здесь — картинка из журнала. Книг в доме мало, случайные, пара дамских романов и несколько детективов. Найденов включает телевизор, находит местную программу. Двух лет не прошло, как он расстался с телевидением (нет денег, нет мест), а уж вон сколько новых лиц. Стало быть, места обнаружились. — Вчера глава администрации области встретился с председателем правитель­ ства России, — бойко глядя с экрана, сообщает юный комментатор. Во как! Не председатель встретился с местным главой, а этот почтил. Скучно. Лица новые, а все остальное — тухлятина. Кстати, кто там нынче во главе правитель­ ства'.’ Четвертый или пятый за год? Найденов не может вспомнить фамилию, вот смех-то — журналист! В одном из своих комментариев он говорил, что политика есть наука управления государством, а поскольку мы все так или иначе принимали участие в этом управлении, посылая во власть своих избранников, интерес к полити­ ке — дело каждого... — Хоть сейчас-то стыдно? — возник давно не появлявшийся Верясов. — Все в прошлом, — отвечает скорее себе, чем Верясову, — и стыд и дым. Да, дым Отечества, он тоже ест глаза... Во всяком случае, Найденов больше никогда не вернется к глупым попыткам учить людей. Зашел во флигель, присел на лежанку и обнаружил, что она охромела. Ножка съехала с журнала, подсунутого для устойчивости. Найденов посмотрел на обложку — местный литературный ежемесячник, довольно свежий. Развернул и сразу же на­ ткнулся на знакомое имя — тот самый поэт, которого он хоронил два года назад. Два года назад... Вечность. Еще раз посмотрел на дату выхода— стихи после смерти. Он начал читать и убеждился, что поэт все знал про себя наперед, угадал и точно описал место собственной смерти, причину, погоду, только просчитался на пару месяцев... Отвлек шум снаружи. Приехал хозяин с гостями, двумя удивительно похожими на него молодыми людьми. Все трое хорошо откормлены, одинаковые прически коротким ежиком, костюмы лишь едва отличаются оттенками. — Мой зам по быту, — с серьезным видом отрекомендовал хозяин Найденова. И ему: — Все из багажника в каминный зал. Всего — еды и питья — хватило бы на целый взвод. Найденов услышал за спиной: — Скоро нам бутылку не поднять, только стакан. Загрузил один, выносит дру­ гой. — Свободен, — сказал затем хозяин и добавил: — Иди к себе. Охота им в доме сидеть? — удивляется Найденов. — Сейчас бы на реку, ночи теплые, вода не остывает. Подумал о реке и ощутил себя в заточении. Ни шагу из усадьбы -—такое условие. А выходные? — впервые за многие дни вспомнилось слово. Должны же они быть у него. Выходные, выход... В косых лучах уходящего солнца буйная хозяйская зелень разделилась по цветам: кому досталась тень — по­ чти черные. Он подошел к лантане, потрогал листья — жесткие, немного ворсистые. Из комнатного горшка, а растет себе, цветет без передыху. Все комнатные цветы где- то растут на воле. Воля... Забор по периметру, искусственный полив, полгода сна под тяжестью снега... Цветок напомнил ему о Лене, вольной птице, улетевшей в далекую Анталию, где много солнца, ласковое море. И что? Она сказала, будто хочет заработать на квартиру в Сочи. Там тоже тепло, и море, и — как-никак — родина. Квартира в сказочном Сочи. Клетка на морском берегу. — А сам-то ой как хочешь в клетку! — оскалился, как всегда, довольный собой Верясов. И точно по команде, Найденов понуро отправился в свой флигель. Не успел войти — заявился хозяин с огромной четырехгранной бутылкой какой-то особенной водки. 52