Сибирские огни, 2001, № 1

АНАТОЛИЙ КИРИЛИН ЧЕРЕЗ ИГРОКА Найденов заходил кругами по полянке и, чтобы остановить этот нервный ход, упал под пихту, взгромоздив на нее ноги. Старый походный способ облегчить конеч­ ности. Ах ты, чертенок! — повторяет он про себя, кусая губы. — Ах ты!.. Спина покоится на мягком зеленом ковре, в ногах приятное покалывание — отходят. А над головой все тот же застывший хоровод островерхих пихт и бездонное голубое небо. Диоген, которого вчерашним вечером поминал желтолицый, именовал себя граж­ данином мира и вошел в историю как отец космополитизма. Он не знал российских просторов. Что такое Греция! Бессонная ночь свалила-таки Найденова, он в мгновение провалился в небытие, не заметив, как ноги сами собой соскользнули с дерева. И снится ему, будто он посреди бескрайнего моря пытается поставить на ход доску с парусом — серф. На море пол­ ное безветрие и снаряд не слушается его. Он падает, взбирается на доску, разворачива­ ет парус так и эдак, ловя воздушные струи, опять падает, и это повторяется до бесконеч­ ности. Вдруг над водой появляется голова Верясова, его прическа коком, за который в конце пятидесятых молодых людей звали стилягами, абсолютно суха, и это обстоятель­ ство удивляет Найденова в той же степени, как и само явление бывшего коллеги. — Ты куда? — интересуется тот деловито. — В Грецию, — отвечает Найденов. — Тогда я — в Турцию. И голова исчезает под бирюзовой гладью. Внезапно картина меняется. Найденов стоит посреди улицы какого-то неизвес­ тного ему города, неподалеку знакомый человек с желтым лицом свежует привязан­ ную за задние лапы к столбу собаку. Из подъезда ближнего дома выходит Людмила, манит его. Тут же подъезжает роскошный автомобиль с Верясовым за рулем, на заднем сиденье Татьяна с грудным младенцем. — Ты с нами? — строго спрашивает Верясов. Он делает шаг к ним, потом в сторону Людмилы, не может решить, куда же идти, и в это время трогает его за плечо желтолицый. — Мясо пожарить или потушить? Найденов отмахивается, но пальцы все настойчивее сжимают плечо. — Вставай, голову напечет, — слышит он будто из другого мира. Это Юра. Это полянка, поросшая черемшой, горы, тайга и въедливый чесноч­ ный запах. — Пойдем, я обе котомки набил, — зовет его Юра. На приемном пункте хозяйничает незнакомый парень. Найденов оглядывает территорию, Татьяны не видно. — А где вчерашняя хозяйка? — опережает Найденова Юра. — Домой уехала, — хмуро бросает приемщик. — Совсем? — Откуда я знаю, — в голосе раздражение. — Поставили — стою. И это все? — встает перед Найденовым беспощадный вопрос. Он не хотел обра­ щать дарованную ему судьбой ночь в любовную утеху, но не знал, как придумать для них двоих что-то серьезное, надолго. Однако меньше всего он оказался готовым к тому, чтобы все это оборвалось разом и так скоро. Зачем? О чем она думала, поки­ дая стан, оставляя его? Зачем отдалась ему с такой готовностью, так неистово? Заше­ велилась обида, которой он не хотел, но справиться с ней сразу не мог. — Ах ты, маленький, несмышленый ты мой! — вылезла ухмылка Верясова. — Конфетку отобрали! Попадись ему в эту минуту докучливый пересмешник живым — задушил бы. Найденов резко тряхнул головой, отгоняя от себя всех без исключения, напружинил ноги и сделал пистолетик — глубокий присед на одной ноге, вторая вытянута парал­ лельно земле. Он не видит задумчивого взгляда Юры, удивленного— приемщика, он твердит себе: я здоров, я силен, мои ноги отнесут меня от всех печалей. Поднимается и — Татьяна! Острая тоска сжимает ему сердце. 44