Сибирские огни, 2001, № 1

затянул свадебное гулянье и пьяный был раздавлен гусеничным трактором. Теперь вот она беременна, ребенок еще не родился — уже сирота. Найденова неприятно царапнуло по сердцу, и Татьяна, чуткая душа, тут же отозвалась. — Да, могила еще травой не поросла, — сказала с горькой усмешкой. И ему стало стыдно. За то, что успел осудить ее, для кого так скоро растаяли все надежды. Она вынуждена жить в чужом краю, с чужой родней — строгими согляда­ таями и судьями. И он ей не помощник... Перед глазами чернота палатки, вокруг которой вселенский мрак, он видит себя рядом с Татьяной во дворе весело смотря­ щего голубыми наличниками бревенчатого домика, и эта простая картина мнится ему самой запредельной фантазией. Тугая волна гнева против собственного бесси­ лия поднялась в нем, зажгла сердце, но, помучив некоторое время, утихла, улеглась и оставила после себя ощущение ненужности всего — даже сладкой порывистой люб­ ви под пихтами и густым, беззвездным небом. Даже великой тайны, исходящей из черных, слегка раскосых глаз, за которыми прячутся отблески далеких костров и от­ звуки скифских песен. Прошли тысячелетия — и она явилась, чтобы не найти счас­ тья. Зачем тогда все? Утром дали команду заготавливать черемшу. Идет она только на внутреннем рынке, доход приносит невеликий, но надо же чем-то занять дуреющий от безделья народ. Глядишь, разбегутся все и некому будет работать на папоротнике. Два-три дня — новый слой пойдет. Найденов автоматически увязывает в кучку стебли с тош­ нотворным чесночным запахом и думает о Татьяне, о том, что внезапно случивша­ яся близость не имеет никакой перспективы. Жизнь в очередной раз демонстрирует ему свою неуступчивость. Ходить по горам и писать репортажи — этого оказалось слишком мало, чтобы заработать на жилье и устоять в этой ломке, на которую оказалась обреченной вся страна. Ну и что? Борьба за жизнь — мужское занятие, а на вопрос — всякая ли жизнь стоит того, чтобы за нее бороться? — он давно себе ответил: надо жить. Вон Юра, маленький старец, не знающий жизни, но хорошо понявший однажды цену ей. И Найденов готов идти за ним, маленьким тщедушным мальчиком. Плохо! — гово­ рит он себе и тут же вспоминает молодого продавца коммерческой лавки, с которым случайно познакомился однажды ночью. — Мы нация молодая, — говорил тот, — подвижная, а страна большая, всегда в ней было много неосвоенных мест. Собрал котомку — и вперед, за удачей. Где-то она все равно есть, поджидает тебя. Эта вера и гонит с места. Потом он узнал, что парень бросил свою лавку и стал работать на передвижной пасеке. Не просто на пасеке— передвижной!Часто в мыслях Найденов отправлялся с ним в поисках медоносных лугов и распадков. Сейчас, припоминая это, он гневает­ ся на себя: и тут за кем-то. Ему не раз приходилось слышать, что хронически больные люди зачастую обладают каким-то нечеловеческим сверхчутьем, но убедиться в этом самому не приходилось. — Это удивительно, что тебе так много лет, — начал ни с того, ни с сего Юра. Помолчал, помял сочный стебель. — Ты такой здоровый, сильный — и от всего свободный. Найденов недоуменно уставился на напарника. — Для вас, нормальных, существуют какие-то непонятные мне законы, а, может правила. Приходит срок — и здоровье оборачивается немощью, свобода — раб­ ством, и так далее. И нередко, чем больше первого, тем стремительнее спуск к про­ тивоположному. — Интересно, — сказал Найденов, чтобы сказать хоть что-то. Это ему не прихо­ дило в голову. — Знаешь что, — продолжил Юра, — ты не бойся холодов. У нас в доме места хватит, а Белоярск совсем близко от города, может, работу какую найдешь. Нет — и так проживем. 43 АНАТОЛИИ КИРИЛИН ;«Ш уЛЕРЕ З ИГРОКА