Сибирские огни, 2001, № 1

— Негде. Фермеры поразбежались, землю бросили, колхозу она тоже не нужна, чем обрабатывать? Техника развалилась, последнюю доезжаем. Свиней извели — невыгодно, из двух с половиной тысяч коров осталось восемьдесят. Найденов вспомнил о своем намерении пойти в скотники и мысленно поставил для себя еще один минус. — Куда идем? — спросил он, чувствуя, что Михаил ускоряет шаг. — Дело небольшое: на отделении «Молнию» повесить. — «Молнию»? — изумленно переспросил Найденов. — Ну да, — как ни в чем не бывало, подтвердил тот. — Кто на севе впереди. Мы и флаг раз в три дня поднимаем, в честь победителя. Это было сказано, как о чем-то будничном, рутинном. Найденов не выдержал, рассмеялся. — И за что же нынче у вас соревнуются? Телевизор — вряд ли. Мешок муки, грамота? — Я, честно сказать, и не знаю, — развел руками Михаил. — Послушайте, — резко остановился Найденов, — как же вы тут живете? — Живем, — пожал плечами его спутник. — С огорода, с хозяйства. А у вас что, лучше? Вопрос застал Найденова врасплох. Сейчас начнет расспрашивать про житье- бытье, работу, его очередь. Но этого не случилось. — Я же говорил, здешний я. В молодости никуда не хотелось, а теперь — подав­ но. Да и то сказать— давно ли проблема была, как молодежь в селе удержать? Нынче держать никто никого не собирается — сами назад бегут к бабкиным огородам да к теплой печке. Михаил посмотрел на Найденова, по-прежнему пустые его глаза ничего не ска­ зали, а можно было подумать, что в эту минуту он примеряет сказанное на городс­ кого гостя. — Мне лично здесь нравится, — продолжил Михаил. — И всегда нравилось. И до сих пор. Наше озеро, знаете, как называется? Лебяжье. У нас лебеди вперемешку с домашними гусями плавают. Я даже черных видел, красивые! А весной, вот сейчас... Посмотрите! Туда, туда... Видите, взрыв черемухи между тополей и осин! Он помолчал, успокаивая дыхание, и вдруг, веско печатая каждое слово, продек­ ламировал: — Рассвет плывет по кромке дня. Колышутся хлеба. Живем, собой себя храня, Надежно, на века! — О, Господи! — едва не сорвалось с губ Найденова. Он вдруг остро почувство­ вал тяжелую тоску и понял, что больше не в состоянии находиться рядом с этим коренным нездешним. И не поэт ему в тягость, а он — сам себе — на этой побитой весенней распутицей улице, среди тополей, черемух и чужой жизни. — Мне надо туда, — махнул он рукой в сторону большака и двинулся в указан­ ном направлении. — Куда? — опешил Михаил, но Найденов шагал не оглядываясь. Никакого автобуса, никаких задержек, на трассу — кто-нибудь подберет. Бе­ жать, бежать отсюда поскорей! Пройдя быстрым шагом несколько километров, он успокоился, мутное чувство улеглось. Подумал: вот и новая привычка появилась — бегать. От Тимофея сбежал, даже не увидев друга, отсюда, не выяснив ничего толком. Да, собственно, что выяс­ нять? Вспомнился знакомый художник-график, который бросил все и уехал жить в деревню, завел корову, прочую живность. Сначала обижался, что графика его никому не нужна, как, впрочем, и всякое искусство, потерявшее к себе интерес озабоченного собственным выживанием народа. А потом плюнул и стал зло посмеиваться. 35 АНАТОЛИЙ КИРИЛИН ЧЕРЕЗ ИГРОКА