Сибирские огни, 2001, № 1

Даже такое заурядное явление, как лет­ ний грозовой дождь, мог навести поэта на серьезные раздумья о соотнесенности мира собственной души с миром вокруг: О, если бы силы души Т ак воздвигаться могли бы, М р ак совм ещ ая и свет, п л ави ть и строи ть себя! Ч тобы летело твое — ветру подобное — пенье, Ч тобы небесный тебя плам ень в уста целовал, Ч тобы до кап ли вош ел в мирны е думы растен ья, Ч тобы вся ж изнь — к а к один — летнего л и в н я обвал! Та же по сути томительно-тревожная мысль о «путях заповедной души» высвечи­ вается и в стихотворении «Ночь над ночным покосом». Но если, как и большинство дру­ гих лирико-философских произведений А. Плитченко, «Ливень» написан в тютчевской традиции, то в «Ночи...» уже слышна пере­ кличка с лермонтовским «Выхожу один я на дорогу...»: Ну зачем ты уснувш им покосом В полуночной родимой глуши К этим звездам вы ходиш ь с вопросом О путях заповедной души? В этой перекличке вокруг одного из «вечных» вопросов бытия А. Плитченко имел собственную точку зрения: Не терзайся, Ж и ви без ответа. Ибо душ у питающ ий пы л — Не бессмы сленней вечного света. Бесконечного сонма светил. Философичность лирики А. Плитченко с наибольшей, пожалуй, силой выразилась в его стихотворениях о природе. Поэту уда­ лось не только передать ее краски, но и жи­ вую душу, а также заставить читателя острее почувствовать ту боль, которую часто без­ думно причиняет ей человек: Кто не считает, что живому — больно, Тот. может быть, уже и не живой. Такая постановка вопроса для А. Плит­ ченко совершенно закономерна, поскольку природа и есть тот прочный фундамент, на котором держится его «дом-мир». Не слу­ чайно же в изображенной им картине исте­ кающей здоровыми жизненными соками летней ночи в стихотворении «Летняя веч­ ность» в одном ряду стоят «вечность летняя... родина... мать...». Причем поэт не просто соглашается с тем, что все в мире взаимо­ связано и должно находиться в равноправ­ ных отношениях («у всех сознания сосуд из одного ковша наполнен»), но идет в разви­ тии данной мысли еще дальше: Л учш ее людям дано Н ерукотворной природой — С олнечны й свет и тепло, Воздух, вода и земля. Ж ивность, к ак а я ни есть, П тицы , растения, звери — Эго и есть существо Нашей бессмері ной души. Эту концепцию единой бессмертной души мироздания, которую А. Плитченко тоже достаточно последовательно проводил в своем творчестве, вряд ли можно отнести к пантеистическому взгляду на природу. Здесь скорее отчаянная надежда художника и гуманиста на то, что блудное дитя приро­ ды — человек, вдруг возомнивший себя Творцом и Властелином, все-таки вернется к «матери своей», с которой зачастую гово­ рил «только грозно», с которой «был бетон­ ный, был стальной», и научится, наконец, жить с ней в ладу и согласии. Но, предуп­ реждает поэт, для этого недостаточно одно­ го лишь умозрительного рассудочного по­ нимания; к многообразному миру приро­ ды надо прикипеть душой и сердцем, про­ чувствовать его от самой малой былинки до бесконечности Пространства: Ты — от цветка до солнца — Всем этим миром будь, Ежели доведется, Выйди на М лечны й Путь! В какой-то мере было это и пожелание самому себе. Пожеланию этому А. Плитчен­ ко старательно следовал. В творчестве своем А. Плитченко стре­ мился говорить только языком добра и любви. Когда-то мечталось ему «сирое — просторнее засеять будущим добром». И не вина поэта что в последние годы его жизни «в укрепив­ шиеся корни вломилось время с топором». Топор времени (так называемых реформ и демократических перемен), жестоко и безжа­ лостно подрубивший многие устои нашего бытия, задел и поэзию А. Плитченко. Она зак­ ровоточила. В ней появились тоскливо-безра­ достные, глубоко пессимистичные тона. С ине-красно с исподу горят облака, Уходя к горизонту слоями, Словно бы перевернутая река К ати т волнами м ертвое п лам я. С вет заката такой , что лю бая краса В нем предстанет убогою грязью , И не видно грани ц, и нс видно конца Ч еловеческому безобразию . 201