Сибирские огни, 2001, № 1

Поэт среди них тоже не чужой. В Барабе, в селе Чумаково Куйбышевского района Но­ восибирской области в апреле 1943 года А. Плитченко родился. В этой суровой, но духов­ но благодатной среде «прорастал» он в лихую военную и послевоенную годину, о чем не раз впоследствии вспомнит в своих стихах. Здесь получил первые житейские и трудовые уроки, здесь, по собственному признанию, познал «как рубль советский достается». Отсюда бе­ рет начало его жизненное русло. С годами оно все дальше уводило поэта от истоков, но раз за разом он упорно воз­ вращался к нему своей памятью. И не слу­ чайно так настойчиво, как, однако, и есте­ ственно, будто песнь жаворонка в поле, зву­ чит в поэзии А. Плитченко мотив благодар­ ной сыновней любви к «родительской зем­ ле», где «каждая рощица —- мать, каждое поле — отец». Хотя в одной ли благодарности дело? Ни себя самого, ни поколение свое А. Плитчен­ ко не мыслил без постоянной подпитки чис­ тыми живительными соками малой родины, с которой боялся потерять столь необходи­ мую связь. Когда ш умит ж елтеющ ая нива, Когда на землю надаю т снега, Все думаю : вели чие разлива Н айдет ли вн овь родны е берега? Они волною чистой не забы ты , Но вдруг иною — мутною и злой — О каж утся р азм ы ты и зары ты Наносною и чуждою землей? Д алеко отош едш ая от русла — Река в него вернется ли опять? И ли в лесах осиротелы х грустно К укуш ке серой речку отп евать? Река моя, л иш ен н ая полета, О г русла вековечного вдали Уж ель заглохнет в суете болота, Л иш ен н ая родительский земли!.. Сохранение коренного, вековечного жизненного русла было заботой не одного только А. Плитченко, но и всех поэтов его поколения и его творческой генерации (из сибиряков это Г. Карпунин, В. Макаров, В. Башунов, В. Крещик). Правда, в заботе этой А. Плитченко был едва ли не наиболее пос­ ледователен. И методичен. В том смысле, что хорошо себе представлял, как заявленную заботу ему, поэту осуществить: Это свечение нежности, Радостны й о к л и к высот, Это движ ение свеж ести, Это звучащ ий полет Я сохраню , если вечное Слово о стави ть смогу... Собственно говоря, именно это и яви­ лось главной целью и смыслом поэзии А. Плитченко, определило его творческие ори­ ентиры. Реальный «родительский дом», ос­ тавшийся в прошлом, обрел в стихах поэта как бы новую субстанцию: уже не матери­ альную, а духовную и эстетическую. А в чем-то и философскую. Ведь в сознании А. Плитченко он представлял нечто большее, нежели просто родовое гнездо, откуда, опе­ рившись и «расправив крылья помыслов», человек улетает в жизненные просторы. (И самого А. Плитченко по этим просторам, кстати, тоже изрядно помотало: был он и пастухом, и рабочим в совхозе, и студентом пединститута; служил на Тихоокеанском флоте, объездил Сибирь и Среднюю Азию, прежде чем стал профессиональным лите­ ратором.) Из «деревянного, утлого, малень­ кого» «родительский дом» «растет, вырас­ тает до неба» и вот уже «миром становится дом», заставляя «все пространство милой родины домом чувствовать своим». Символический образ «дома-мира» рождает у поэта и другую, не менее глобаль­ ную метафорическую ассоциацию, в коей великая сибирская река представляется ему в виде этакого фольклорно-фантастическо­ го (в духе национальных героических эпо- сов) родового дерева Сибири: Обь — Великое дерево Азии, Корни твои на Ал тае, Где небо сошло на землю , Зем ля поднялась до неба, Где встретились две стихии, Чтоб породи ть тебя» Т аково наш е дерево родовое. Подобного рода раблезианские образы, впрочем, для поэтики А. Плитченко не осо­ бенно характерны. Хотя совершенно очевид­ но и то, что сопряжение малого и большого, локального и глобального, личного и обще­ человеческого, придающее лирике философ­ ское звучание, всегда являлось отличительным признаком его поэтического почерка. Прав­ да, повторяю, сложные ветвистые метафоры при этом были у него скорее исключением, чем правилом. А образами-символами ста­ новились самые простые подчас, самые обы­ денные слова и понятия. Например, словосо­ четание «матушка-рожь», ставшее, как и «ро­ дительский дом», в поэзии А. Плитченко од­ ним из ключевых. «Матушка-рожь» — так назвал поэт и последнюю свою книгу, уви­ девшую свет уже после его кончины. Через отношение к «матушке-ржи», символизиро­ вавшей исконную хлебопашескую Россию с ее духовными и нравственными ценностями, А. Плитченко поверял истинную ценность че­ ловека, живущего на этой земле. 200