Сибирские огни, 2001, № 1

АНАТОЛИИ ИВАНОВ і& К к АЛКИНЫ ПЕСНИ этот, и радиопостановка по его мотивам, созданная Новосибирским радио, пользовались в конце 50-х годов огромным успехом. Рассказ «Алкины песни» по существу определил литературную судьбу тогда еще сельского журналиста Анатолия Иванова, укрепил его веру в свое писатель­ ское призвание. Сегодня мы предлагаем этот рассказ читательскому вниманию. * * * Каждый раз, когда мне случалось проезжать мимо небольшой, примостившей­ ся на отлогом лесном берегу деревеньки Черемшанки, я слышал такую песню: Может, весной, может, осенью звонкой, Когда полыхают березки в огне, — Ко мне, молодой и беспечной девчонке, Любовь пришла ко мне. Лети, моя песня, далёко-далёко... Пусть голос мой слышит ночная звезда. Я с милым простилась под елью высокой, Простилась навсегда... Песню эту пел иногда хор девушек, работающих на колхозном поле недалеко от берега. Но чаще в прозрачной тишине отчетливо звенел одинокий девичий голосок. Он о чем-то сожалел, грустил и радовался в одно и то же время. Песня казалась мне странной, непонятной. Что-то было в ней недосказано, точно певцы пропускали всегда самый важный куплет. Или я не уловил, не разоб­ рал его? Проезжая Черемшанку, я каждый раз стал прислушиваться к голосам более внимательно. Я выучил песню, записал ее слова. И только тогда убедился, что купле­ та, который рассказал бы недопетое, — нет. Может быть, я так и не разобрался бы в своих мыслях, связанных с песней. Может быть, я забыл бы о ней со временем. Только судьба забросила меня на не­ сколько дней в Черемшанку. И в первый же день я снова услышал знакомую мелодию. — Послушайте, что это за песня? — спросил я маленького энергичного старич­ ка, который оказался поблизости. Его звали, как я потом узнал, Максим Теременцев. Он вместе со мной послушал несколько минут льющиеся откуда-то сверху голоса и промолвил вместо ответа: — А тут, заметьте, всегда поют... — Кто же поет? — То есть как кто? — старик с сожалением посмотрел на меня.— Известно кто... Она, Алка Уралова. — При чем тут какая-то Алка? Там целый женский хор... Старичок опять насмешливо осмотрел меня с ног до головы и проговорил: —А как же? У нас всегда так. Сначала Алка, а потом обязательно хором. Уходя, старик добавил: — Там, за речкой, сено косят. Это объяснение, однако, нисколько не помогло мне. Чтобы понять песню, надо было знать историю ее рождения, которая связана, в свою очередь, с историей люб­ ви Алки Ураловой и Сергея Хопрова. Вот она, эта история... Полдень. Слабый ветерок нет-нет да и качнет лениво верхушки столетних елей и сосен. Тихонько зашумит лес, стряхивая с себя дремоту. А под деревьями не шелохнется и травинка. 146