Сибирские огни, 1992, № 5-6

— в 1950 году директором Главной геофизической о(5сервато- рии в Ленинграде был назначен Хорен Петрович Погосян. Он при­ гласил к себе группу московских ученых, в том числе и меня. И должность мне дали неожиданно значительную, я был еще молод,— заведовать отделом климатологии. Иные старые сотрудники обсер­ ватории ворчали, дескать, что за напасть, зачем нам это татарское иго? Потом ничего, сработались... Осенью 1950 года к Рустаму Фатыховичу пришел странный че­ ловек, приехавший из Сибири. Был он в тяжелых туристских ботин­ ках, в брюках-гольф, заправленных в гетры, с рюкзаком за спи­ ной... Снял с головы берет, утер пот, представился: — Дьяков Анатолий Витальевич, начальник гелиометеорологиче- ской станции Горной Шории... Скидывает к ногам рюкзак, не ожидая ответа, роется в нем и достает три переплетенных комплекта тетрадей, передает их Усма­ нову, садится в отдалении и ждет. Усманову ничего не остается, как перелистать эти рукописные труды. Благо, почерк аккуратный и разборчивый... — Меня, — рассказывает Рустам Фатыхович, — поразил тре­ тий комплект. Там было о климате Горной Шории. О снежном по­ крове. Модель накопления снежного покрова и таяния, но с матема­ тической трактовкой этого процесса. Формулы, расчеты, графики, Я удивился смелости и оригинальности подхода. Стал смотреть дру­ гие вещи. В основном, это были рассуждения о связи погоды с солнцем. «Что бы вы хотели от нас?» — «Я бы хотел, чтобы меня заслушали на семинаре». — В то время, — продолжает вспоминать Рустам Фатыхович,— коллектив обсерватории был большой, человек сто шестьдесят. Но придут ли они на семинар? Станут ли слушать безвестного коллегу из глубинки? Надо было все подготовить... Я попросил прийти на семинар Л азаря Абрамовича Вительса. Я попросил Петра Петровича Предтеченского. Потом Покровскую и других видных ученых, заинтересованных в проблеме. Присутство­ вало человек восемьдесят. Это хорошая аудитория. Доклад Д ьяко­ ва длился около часа, очень энергичный и уверенный. На реплики он реагировал мгновенно, давал ответ исчерпывающий, точный н часто остроумный. Решение семинара было доброжелательное. Мы поддержали научный поиск сибирского прогнозиста. Дьяков попро­ сил оформить это в виде документа, что мы и сделали. Составили бумагу, приложили печать. Анатолий Витальевич остался доволен Я уже понял, что это сложный и неповторимый характер. Позднее Погосян вернулся в Москву. Вернулся в Москву и я Но до сих пор проблема солнечно-земных связей находит наиболь шее понимание именно в Ленинграде. В этом плане между Ленин градом и Москвой есть некое научное соперничество, если хотите вражда. Первым директором нынешней Главной Геофизической об серватории был профессор Казанского университета Купфер, кото рый работал вместе с Лобачевским и концентрировал в себе дости жения науки о земле на всем востоке России. Так что взаимовлия ние Казани и Ленинграда исторично и органично. Другой центр изучения солнечно-земных связей — это Одесса, где еще Клоссовский Александр Викентьевич в 1882 году писал буквально следующее: «За исходную точку следует принять иссле­ дование свяди между солнечными пятнами ы вихревыми движения­ ми в нашей атмосфере...» Можно назвать Львов, где трудился бли­ стательный ученый-солнечник Эйгенсон, изгнанный перед этим из Пулковской обсерватории... Можно назвать Новосибирск, где ака