Сибирские огни № 11 - 1983

A. Л. Коптелова читают, знают многие у нас и за рубежом. Как-то в Нарыме зашел у меня разговор с лесниками о нашей сибирской литературе, о романах Коптелова, и один из собесед­ ников сказал: — Да, Коптелов... Этот надежный. Чи­ таешь — веришь. Правду пишет! Так услышал я очень меткую, правиль­ ную оценку труда писателя, читательскую веру в него: правду пишет! Мне многие дни и месяцы пришлось про­ вести с Афанасием Коптеловым в охот­ ничьих походах, в поездках по родному краю, в путешествиях по разным странам. Меня всегда поражала в нем способность схватить самую суть явления, добраться до деталей, составляющих целое; его -ост­ рая наблюдательность. Ничего случайного, непроверенного никогда не привносилось им в творчество. Но особенно меня пора­ жала знциклопедичность его знаний, добы­ тых многолетним настойчивым трудом самоучки. Ленинская тема по праву заняла в жиз­ ни Коптелова главное место. Двадцать лет труда над материалами в библиотеках Москвы и Томска, в музеях им. Ленина и -в Мартьяновско-м доме в Минусинске, до­ скональное изучение всех лет сибирской ссылки В. И. Ленина и Н. К- Крупской, годы кропотливой исследовательской и творческой работы по -воссозданию всего первоначального периода деятельности B. И. Ленина — как это значительно! И как все созданное -в романах достоверно! Историки и критики, работники -института Маркса — Ленина, соратники, старые боль­ шевики, участники событий тех далеких лет — все были единодушны в оценке тру­ да А. Л. Коптелова. «Ильич, как живой, встает с-о страниц Вашего романа во всем величии своей простоты и человечности»,— это признание Ольги Борисовны Лепешинской, соратницы Ленина, бывшей в сибирской ссылке вме- сте с ним и Н. К. Крупской. А во втором своем письме по поводу ро­ мана «Большой зачин» Ольга Бор-исовна писала: «Я думаю, чуо вы не обидитесь, если я, 92-лет-ний современник и участник описы­ ваемых ¡Вами событий, обниму Вашу голову, крепко поцелую Вас и скажу: «Дорогой Афанасий Лазаревич! Спасибо тебе за то, что ты сделал для советских людей, и благославляю тебя на дальней­ ший твой благородный труд!» Какая высокая награда труду писателя! Труду поистине титаническому, подвижни­ ческому. Причем эта основательность, доб­ росовестность, точность, доскональность проявляются буквально во всем. Однажды -в подборке стихов, представ­ ленных в журнал «Сибирские огни» одним преуспевающим поэтом, прочел от строки, где слово «телеграф» рифмовалось с «раф»— растением, якобы цветущим -в Сибири. Знаток флоры Сибири Коптелов, читая стих, подумал, что он, к стыду своему, до сих пор не знал такого цветка, а потом его взяло сомнение: существует ли такое растение, не выдумал ли его автор в по­ исках -рифмы? Афанасий Лазаревич заново просмотрел все энциклопедические сборники, труды ботаников, созвонился с крупнейшим зна­ током сибирской флоры профессором Г. В. Крыловым— раф никому не был ве­ дом, Оставалось побеседовать с творцом стихов. В первой беседе поэт уверял Коп­ телова, что держал этот самый раф соб­ ственными руками. Коптелова это не убе­ дило. ¡Во _ второй беседе автору было сказано, что стихотворение с мифическим «рафом» не пойдет. Возмущенный поэт сказал: — Что вам дался этот раф? Ну, я его выдумал для рифмы. Подумаешь — их ты­ сячи растут. Что, у всех есть названия, у этих цветочков-лепесточков? — У всех! — убежденно . ответил Копте- лов.— И если вы найдете новый невидан­ ный цветок — назовем его вашим именем и попадете вы во все энциклопедии мира. А сейчас пока ищите к телеграфу новую рифму! ...Решив отойти от городского шума ради спокойной работы, он задумал поселиться где-нибудь в пригороде Новосибирска. Понравилось место на станции Издревая, на берегу реки И-ни, попалась там и избуш­ ка, которую продавали. Но место это было в полосе отчуждения железной дороги. Афанасий Лазаревич предложил мне: — Поедем к начальнику Томской доро­ ги, у тебя рука легкая, попросим этот уча­ сток с избушкой, пусть разрешит поселить­ ся. Как думаешь, не откажет? Не отказали. К избушке была сделана пристройка в две комнатки, ставшие каби­ нетом и спальней. Писал он в то время новый роман «Сад». А вокруг, на довольно большой площади, писатель начал выращивать невиданный здесь сад — живое соцветие многих пород сибирской и европейской флоры. ¡Всего «поселилось» здесь около трехсот деревьев и кустарников. В дружной зелен-ой семье процветают теперь алтайские и нарымские кедры, голубые ели с Семинокого перевала на Алтае, маньчжурский -орех, стелющиеся и штамбовые яблони из Минусинской доли­ ны и Томского ботанического сада, сибир­ ские лиственницы, образовавшие аллею, и дубы, , и цветы. Мне не раз прихо­ дилось привозить по просьбе Афанасия Лазаревича саженцы для сада из разных мест Сибири. Приживались они на славу. Все это, посаженное и взращенное доб­ рой рукой, красуется сейчас в чудесном соцветии природы -и труда человека, влюбленного в нее. А вокруг, в дачном поселке, жители Издревой по хорошему примеру выращива­ ют теперь 'сады от саженцев из коптелов- ско-го сада. Мне не раз приходилось быть руководи­ телем туристских групп в Поездках по странам Европы. В этих путешествиях не­ редко участвовал и Афанасий Лазаревич, пытливо изучавший жизнь народов зару­ бежных стран. Мне во время этих п-Оездок всегда хо­ телось через работников наших посольств организовать -встречи с видными писателя­ ми стран, где мы были. Лето-м 1957 года в Софии я, представляя нашу группу в -посольстве, договорился с