Сибирские огни, № 12 - 1971

слишком общительный; во-вторых, за хариусом с удочкой компанией не ходят. Где прошел один — другому долго делать нечего: страшно пугливая рыба. Они вдвоем сидели в кабинете Крутько. Только что прошла раскомандировка, стулья стояли вкривь и вкось вдоль стены, в воздухе дрожал табачный дым. — Утверждают,— сказал Лахтин,— он без набитого рюкзака не возвращался. Когда же он работал? — А черт его поймет! — Крутько с шумом полез из-за стола, принялся выравни­ вать стулья.-^- Но ведь работал же и неплохо притом. — Неплохо. Наряды я смотрел, ни одного прогула за весь сезон. — Вы в бухгалтерии расчет ему поглядите,— сказал Крутько. — Видел уже, кругленькая сумма. , — Вот то-то и оно. Правильно Паничкин говорил: форменно двужильный,мужик. — Кстати,— сказал Лахтнн.— Расчет вами еще не подписан. — Сегодня подпишу, и пусть катится. Лахтин помолчал. — Павел Нестерович,— сказал он.— У меня просьба: не подписывайте пока. Ну, день-другой. — А что такое? Лахтин задумчиво покусал щеку. — Знаете, как бы устроить так, чтобы он со мной на рыбалку сходил? — На рыбалку? — начальник партии замер со стулом в руке. — Ну да, на рыбалку... Честное слово, не верится, чтобы удочкой можно было ловить по столько. X II Глухо шумела на кривунах и порогах Терсь. Среди мокрых валунов вспыхивала радуга. В глубинных ямах вода успокаивалась, почти замирала, и на дне, не заслонен­ ном от солнца, виден был каждый затонувший листок и прожилки на нем. Бобров шел впереди — в резиновых сапогах, стареньком армейском бушлате. Уди­ лище, составленное с помощью трубки из двух черемушин, колыхалось на плече. Он ловко, уверенно прыгал с валуна на валун. Утро было свежим; в седловинах гольцов синё горели снежники. Березовые кусты, то и дело хватавшие за лицо, еще дышали ночным приморозком. Уже через полчаса ходу Лахтин почувствовал, как горячеет под кепкой голова и от непривычного прыганья по камням начинает поламывать в коленях. Бобров, наконец, остановился, стал не торопясь раскручивать жилку. Место было самое неподходящее: крутой в щетине залома берег, провисший пле­ тень тальников, быстрый галечный перекат. Дно переката было мелко и пустынно, свер­ кало летящими бликами. И лишь под самым бережком, под кустарником, свивались жгутом струи, и под ними чернела глубинка. — Вам приходилось ловить в здешних местах? — спросил Бобров. — Не приходилось.— Лахтин присел на колодину.— А что? — Да нет, ничего... Ну, я подвигал, господи благослови,— сказал Бобров и, прой­ дя на середину переката, бросил на воду жилку. Крохотный крючок-тройник, замаски­ рованный цветной шерстинкой, стремительно поплыл, закувыркался, исчез в пенной ки­ пени. Но вдруг жилка натянулась, шерстинка вынырнула возле самого берега, засколь­ зила над черной, таинственной глубинкой. «Забавно»,— сказал сам себе Лахтин и усмехнулся, следя, однако, с любопытст­ вом, как шерстинка, точно живая, прыгает на тугой струе и от нее шустро бегут и гас­ нут усики ряби. Усталость прошла, холодил стынущий воздух, а солнце уже пригревало. Лахтину стало легко и хорошо, и вся эта затея с рыбалкой показалась ему смешной, несерьез­ ной, и сам он, сидящий на берегу таежной речушки в чужой обвисшей кепке, с длин-