Сибирские огни, № 12 - 1971

какими смотрел на него вчера, хотя отлично знал, что потеря взрывчатки непосредствен­ но со склада практически невозможна. И неловко было Крутько видеть нервозность Ми­ хея, выдерживать его бегающий, спрашивающий взгляд. Выждав момент, когда начальник партии отошел в сторону, Михей Иванович ска­ зал ему, обидчиво морща лицо: — Чего же это, Павел Нестерович, как снег на голову? Упредили бы чуток, дело-- то наше общее. — А ты, гляжу, Михей, форменно струхнул. С чего бы это? — Дак суть соли в чем? У меня на вышке замка нету! Хоть и пуста вышка, а за­ мок положен быть. А ну заметил бы! Каждый день собираюсь Дударю напомнить: выпи­ ши, Дударь, замок,—да запамятываю. И обратно же песок в ящиках спекся, сменить, бы надо. — Вот и добро,—сказал Крутько.— Чтобы завтра же замок к чердаку навесил: и песок заменил. А заодно чтобы от детонаторного склада ящики убрал. Настроили бар­ рикады! — Обратно же Дударь! Транспорту не дает. Не на горбушке же я утащу. — За зону можно и на горбушке перетаскать. — Сделаем, Павел Нестерович,— все сделаем. И замок — довеку бы мне с Дуда­ рем не встречаться — навешаю. Дак ведь суть соли в чем: неприятностей излишних не хотелось бы. — Всякая неприятность — она излишняя. — Да уж кого там! — вздохнул Михей, так и не поняв, для чего понадобилось на­ чальнику замалчивать приезд инспектора. II I Улица поселка одним своим порядком выбегала на берег речной протоки. Дом-го- стиница стоял во главе этого порядка. В двух комнатах дома жила хозяйка с мужем и взрослый парень, в третьей — старший инженер партии Журавлев, и, собственно, толь­ ко четвертая была для приезжающих: стояли четыре кровати вдоль стен, ровненько за­ стеленные желтыми волосатыми одеялами, посередке стол и в углу — огромный шифонь­ ер-гардероб. Хозяйка, пожилая женщина лет шестидесяти, по-сибирски ширококостная, в тем­ ном платке по самую переносицу, отомкнула Лахтину комнату, сказала: —- Проходьте, обживайтесь, вы один будете. Койка на вас котора глядит—та и ва­ ша. Пожелаете чаю — на нашей половине печь, тамока и чай всегда. Лахтин осмотрелся, скинул плащ. Женщина повернулась и уже от порога добавила: — А кого еще — так скричите, не стесняйтесь, тут слышно. Меня Антонидой Пор- фирьевной зовут. Хозяйка вышла. Лахтин прилег на постель, пружины захрустели, он прикрыл ру­ кой глаза. Тотчас же смутно поплыли перед ним лица: грубое, мужиковатое — началь­ ника партии, и круглое, как тыква, суетливое — заведующего складом Тудегешева. Ну, что касается Тудегешева, тут дело ясное, как день. Каждый патрон и каждый капсюль, выданный со склада, задокументирован. Сложнее с Крутько. Он не хочет ни­ кого оскорбить подозрением, тешит надежду, что, может быть, «органы» все же ошиб­ лись адресом. Во всяком случае, позиция начальника партии не облегчала Лахтину задачу. Он открыл глаза, решительно сел... К черту сейчас об этом. Один день ничего не стоит. Основное все впереди. IV Лахтин вошел в кабинет начальника партии к концу дня, держа под мышкой боль­ шую пухлую папку. Молча присел на стул. В углу под радиотелефоном сутулился буровой мастер. Прижав к уху громоздкую трубку, твердил монотонным голосом: 5* 67