Сибирские огни, № 12 - 1971

— Нам наизусть задавали докуда? Я — только до «Мужик, что бык...» учил... У меня давно угасла склонность вы­ шучивать школьные методы преподавания литературы. Понимаю, что нужны по-сво­ ему и характеристики героев, и преслову­ тые планы сочинений. Но вот в случае с Некрасовым школьная методика сделала действительно все от нее зависящее, чтобы заслонить от нас живого поэта историче­ ским комментарием.. Само собой получалось так, что некрасовские шедевры имеют цен­ ность, в основном, историко-познаватель­ ную. В самом деле: давно не стонут бур­ лаки на Волге, не толпятся «по торжествен­ ным дням» поздравители у парадных подъездов. И, само собой разумеется, дав­ но перевелись генералы, которых сослепу можно спутать с грозно рыкающим медве­ дем. Правда, была и другая «линия» приоб­ щения к Некрасову: пели кругом и «Ко­ робейников», и «Что ты жадно глядишь на дорогу...», и «Меж высоких хлебов...», а в семьях интеллигентных, где хранились еще фотографии дедов в дореволюционных студенческих тужурках, участников сходок и «беспорядков»,, шлиссельбуржцев, «пере- дельцев», «долгушинцев», пелось — в па­ мять о них — еще и другое: Ч то ни го д , у м е н ь ш а ю т с я си л ы . Ч то ни го д , к а м е н е ю д у ш о й . М а ть -О тч и зн а ! Д о й д у д о м о ги л ы . Н е д о ж д а в ш и с ь п оры зо л о то й . Т ой п о р ы , к о г д а в ы с о х н у т сл езы И за к р о ю т с я р а н ы тв о и , И с в е р ш а тс я за в е т н ы е гр езы , В о ж д е л е н н ы е д у м ы м о и ... Н о х о те л бы я зн а т ь , у м и р а я , Ч то сто и ш ь ты н а в ер н о м п ути . Ч то тв о й п а х а р ь , п о л я з а с е в а я , В и д и т в е д р е н н ы й д ен ь в п ер ед и . С образом Некрасова прочно срослись определения: певец гражданской скорби, «муза мести и печали», «кнутом иссеченная муза». Все эти определения абсолютно спра­ ведливы, тем более, что сформулированы они самим поэтом. И в самом деле, есть ли что-нибудь более скорбное и страшное, чем стихотворение «Еду ли ночью по ули­ це темной...», даже одна строфа его: Я з а д р е м а л . Т ы у ш л а м о л ч а л и в о , П р и н а р я д и в ш и с ь , к а к б у д т о к в ен ц у , И ч е р е з ч а с п р и н е с л а то р о п л и в о Г р о б и к р е б е н к у и у ж и н о тц у . Пугайте меня после этого кафкианскими кошмарами — не страшно! Про самый жут­ кий и самый при этом «жизнеподобный» сон знаешь все-таки в глубине, что это — сон, силишься и надеешься проснуться. А тут — не сон. И, однако же, мне хотелось бы сказать здесь о мощном некрасовском мажоре, ко­ торый, так же, как и великая скорбь его, не имеет себе подобных. Без него Некрасов Ч то б ы р о п о т р о д н о го с е л е н ья З в у к ед и н ы й д о сл у х а д о н ес. П о д ко то р ы м н е сл ы ш н о к и п ен ь я Ч е л о в еч е ск о й к р о в и и с л е з... Так и пелись эти стихи, как знавали их деды,— по дореволюционному, подцензур­ ному варианту, хотя и в этой версии они сохраняли свою огромную силу. В сов­ ременных изданиях первая строфа звучит еще прямее и недвусмысленнее: Ч то ни го д , у м е н ь ш а ю т с я си л ы , У м л е н и в е е , к р о в ь х о л о д н ей . М а ть -О тч и зн а ! Д о й д у д о м о ги л ы , Н е д о ж д а в ш и с ь св о б о д ы тв о ей ... Однако подлинное «открытие Некрасо­ ва» пришло с годами. Пришло вместе с пониманием: Некра­ сов — поэт, менее всего укладывающийся в рамки каких бы то ни было «правил», каких бы то ни было представлений о «по­ этичности». Д а л ь гл у б о к о п р о зр а ч н а , чи ста. М еся ц п о л н ы й п л ы в е т н а д д у б р о в о й . И го сп о д ств у ю т в н еб е ц в ета Г о л у б о й , б е л о в а т ы й , л и л о в ы й ... «Господствуют в небе цвета...» И даль­ ше — чуть ли не перечень. Вместо тради­ ционных придыханий перед красотой и величием природы — некая деловитая су­ ховатость. Высокая, точная поэзия, как бы стесняющаяся быть поэтичной, и, вместе с тем, полная великой скрытой силы — как это современно, как поразительно созвучно, хоть и написано сто лет назад, современ­ ному миру, под рационалистической оболоч­ кой которого кипят мощные человеческие страсти! П о д н и м а е т с я с т о р о ж -с та р и к Н а свою к о л о к о л ь н ю -р у и н у . Н а те н и о н гр о м а д н о в ел и к: П о п о л а м п е р е с е к всю р ав н и н у . Кинематограф! не был бы Некрасовым, не был бы великим поэтом, ибо для того, чтобы жить одни­ ми отрицательными эмоциями, находя от­ раду разве что в красотах безмолвной при­ роды, гением быть не надо. Демоническое стопроцентное «неприятие мира» — удел дарований в лучшем случае средних. «Было одно слово, магическое, которое утоляло боль. Это слово — народ. Только в народе он умел — улыбаться. Все весе­ лые страницы Некрасова, все до одной,— о народе. То есть, больше, чем веселые: ра­ достные. Первые главы «Коробейников», «Дядюшка Яков», великолепная «Сельская ярмонка», «Крестьянские дети» — везде мы чувствуем эту улыбку Некрасова. Только здесь он гармонически ясен, в ладу со всеми и с самим собою»,— проницательно пишет К. И. Чуковский еще в ранней сво­ ей (1922), случайно попавшейся мне у ле­ нинградского букиниста, книжке «Некрасов как художник». Демократизм Некрасова, в общем-то не чуждый где-то и умиления (а кто сказал,