Сибирские огни, № 12 - 1971

Хренова о Кузнецкстрое и людях Кузнецка» В. Маяковского (1929). И в нем видится и слышится неразрывная связь и перекличка двух социальных эпох, происходит слияние былой мечты и веры великого предшествен­ ника в «силу несокрушимую рати неисчис­ лимой», гениального предвидения будуще­ го— с их реальным, живым и непрестан­ ным воплощением и утверждением в нашей сегодняшней и завтрашней советской дейст­ вительности, в поэтическом ее отображении. Но теперь уже не в сравнении «немых на­ родных сил», отдаленно брезжущего «гря­ дущего» с затаенными «под корой Сибири льдистой» неизведанными «золотоносными жилами», а в зримом и гулком наступлении свободного труда на старый мир и дикую глухомань, на воспламененной и озаренной «сотнями солнц» социалистической инду­ стриализации земле Сибирской, на великой народной стройке «города-сада»,— и не в мечте поэта, а всего «через четыре года». Герою «Несчастных», одинокому мечта­ телю и мученику за счастье народное, гиб­ нущему в сибирских каторжных рудниках Кроту как бы отвечает из нового века, с той же, но несказанно преображаемой, помоло­ девшей сибирской земли один из «людей Кузнецка» — вчерашний пахарь, грабарь или каменщик, завтрашний шахтер или ста­ левар Хренов, видимо, так же, как и некра­ совский герой, наделенный самобытно рус­ ской простонародной фамилией. И некра­ совский возвышенно умозрительный образ: «Покажет Русь, что е с т ь в н е й л юд и , что есть г р я д у щ е е у ней»,— в стихотво­ рении Маяковского обретает совершенно конкретные, зримые и вещные очертания не в будущем, а в настоящем времени, утвер­ ждает и несет в себе могучий заряд и из­ лучение высокого социального и поэтическо­ го обобщения: Я зн а ю — го р о д б у д ет, я зн а ю — с а д у ц в есть, к о гд а т а к и е л ю д и в с т р а н е в с о в е т с к о й есть! Только в этом же локально «сибир­ ском» плане хотелось бы коснуться творче­ ства крупнейшего поэта-современника — А. Твардовского, в котором, на мой взгляд, наиболее органично и родственно, последо­ вательно и плодотворно сказываются, нова­ торски развиваются некрасовская народно­ поэтическая школа и традиция — не только в смысле преемственности и общности идей­ но-эстетических принципов и жизненно творческих истоков, но и всей образно-лек­ сической, тонально-ритмической основы и выразительной фактуры. С этой точки зре­ ния, «Страна Муравия» представляется как бы продолжением незавершенной некрасов­ ской эпопеи о жизни крестьянской России прошлого века и в какой-то мере ответом нового социального уклада на поставлен­ ный и раскрытый с потрясающей эпической силой, но не разрешимый в то время вели­ кий общенародный вопрос — «Кому на Руси жить хорошо». А Никита Моргу- нок, этот еще не оторвавшийся от вековой мелкособственнической пуповины, но тя­ нущийся к свету новой колхозной жизни «внук и правнук» «семерых временно обя­ занных» ходоков-искателей мужицкого счастья и правды-матки на земле русской, если еще не добирается до них, то уже ви­ дит верную дорогу к цели. Так и Василий Теркин несет в себе исконные свойства рус­ ского народного характера — неистощимое жизнелюбие, необоримую выносливость и стойкость, великодушие и добросердечность, безудержную удаль русского богатыря Са­ велия Клейменого, народного мстителя Ку- деяра и многих других некрасовских геро­ ев из народа. Вместе с тем, он воплощает в себе новые нравственные, общественные, душевные и волевые качества, беззаветность и оптимизм советского человека, тружени­ ка и солдата, порожденные и закаленные в величайших общенародных революцион­ ных, созидательных и ратных испытаниях и подвигах во имя общего блага и светлого будущего. И в «За далью — даль» во всю свою исполинскую мощь и ширь распахи­ вается образ Родины, и наполняется жи­ вой, полнокровной новизной и явью наших дней, которые провидел Некрасов с бере­ гов «великой реки рабства и тоски», кото­ рые предвещал сквозь «стон» и «ропот» народный: О св о б о ж д ен н ы й о т о к о в , Н а р о д н еу то м и м ы й С о зр е ет, густо за с е л и т П р и б р е ж н ы е п у сты н и ; Н а у к а во д ы у гл у б и т, П о гл а д к о й их р ав н и н е С у д а -ги га н т ы п о б егу т Н есч етн о ю то л п о ю , И б у д е т вечен б о д р ы й тр у д Н а д вечн ою р ек о ю ... Простирая этот некрасовский образ бу­ дущего на всю страну, насыщая его новым реальным содержанием, советский поэт со­ здает и новый образ своего народа, чело­ века труда — героя нашего времени, а вме­ сте с этим определяет и свое место в обще- народом деле; и так же, как его великий предшественник, эти образы соединяет и венчает Сибирью: Д а , я п р и ч астен го р д о й си л е И в это м м и р е б о га ты р ь. С то б о й , М о скв а, С то б о й , Р о сси я , С то б о ю , з в е з д н а я С и б и р ь!.. В трудную и сложную пору революцион­ ной борьбы в России, после подавления первой русской революции, разгула черно­ сотенной реакции, предательства и разбро­ да всяческих «праздно болтающих», 25 де­ кабря 1912 года ленинская «Правда» обра­ щалась к своему рабочему читателю с та­ ким призывом: «Если кто трудится и борется в надежде на лучшее будущее, какой бы черный и не­ благодарный труд ни утомлял его к концу рабочего дня, нужен его душе и отдых, и светлый праздник мысли, и поддержка дружеского сочувствия... Пусть позовет он к себе Некрасова, пусть перечтет его стра