Сибирские огни, № 12 - 1971

дительно показано Потаниным на этнографи­ ческом и фольклорном материале, наглядно открывшем картину взаимовлияния восточ­ ного и западного миров. Культурный подъем азиатской цивилиза­ ции Потанин ставил в зависимость от эконо­ мического, политического и духовного разви­ тия Сибири, призванной, по его мнению, сво­ им географическим положением и своей исто­ рической судьбой быть посредствующим зве­ ном между Западом и Востоком. Будущее развитие мировой культуры, по мнению По­ танина, состоит в слиянии азиатских и евро­ пейских форм цивилизации и их взаимном обогащении через Сибирь, как мост, соеди­ няющий Европу и Азию. Потанин считал природу (климат и рель­ еф) определяющим фактором жизни наро­ дов. Вообще территориальный принцип он полагал главным связующим звеном в жиз­ ни народов, возвращаясь к уже пройден­ ным наукой социологическим теориям XVIII века, провозглашенным еще Мон­ тескье и его школой. В соответствии с этими обветшалыми воззрениями Потанин утверждал, что вся жизнь в Сибири определяется климатом, ко­ торый обусловливает всю культуру и весь образ жизни ее населения, вплоть до на­ правлений в живописи и музыке. А разли­ чие физических условий ведет за собой эко­ номические особенности как производные от климата. В силу этого в основу объединения (или разделения) человеческих коллективов должен быть положен не этнографический (национальный) или историко-традиционный принцип, а территориально-экономический. Вот почему, как утверждал отец областниче­ ства, интересы сибирского рабочего ближе интересам сибирской буржуазии, чем петер­ бургского пролетариата. Утверждая сущест­ вование особых сибирских интересов, Пота­ нин считал, что переход власти в руки ра­ бочего класса в «метрополии» никоим обра­ зом не уничтожит антагонизма «Сибири и Москвы». Потанин считал Сибирь колонией царской России в самом худшем значении этого по­ нятия. Главной причиной антагонизма Рос­ сии и Сибири, по его представлениям, была хищническая эксплуатация богатств края «московской буржуазией», борьбе с которой он посвятил много сил. Утверждая суще­ ствование особых сибирских интересов, чуж­ дых и даже противоположных «Москве», По­ танин проповедовал гармонию между различ­ ными классами сибирского населения, объек­ тивно тем самым помогая местным капита­ листам завоевывать экономическое господст­ во в Сибири. Наряду с этим, Потанин выступал в за­ щиту интересов трудящихся масс Сибири, особенно крестьянства, которое он считал основным классом. Историю человечества во­ обще и историю Сибири в частности он рас­ сматривал как грандиозную работу наро­ дов, как историю масс, «когда из мелких дел невеликих людей создается величественное сооружение». Потанин — горячий защитник «сибирских инородцев», с неменьшей, чем Ядринцев, страстью выступавший в их за­ щиту, против всяких форм угнетения и эксплуатации. Особенно им владела мысль о будущем духовном родстве между русским обществом и сибирской «инородческой» сре­ дой, о сближении между русским и нерус­ скими народами Сибири, первые ростки ко­ торого (как он уже видел в свое время) всходят вопреки колонизаторской политике самодержавия. Все это не помешало, одна­ ко, Потанину отказаться от революционных идей молодости, выступить против насилия как средства переустройства общества и провозгласить просвещение основным ору­ дием прогресса. Под идейным руководством Потанина об­ ластничество все более становилось рупором сибирской буржуазии, блокируясь с кадета­ ми. Революция 1905 года оживила областни­ ческую деятельность. В Томске Потаниным и его единомышленниками был составлен проект учреждения сибирского земства и сибирской областной думы — основной про­ граммы поздних областников. Одна­ ко, несмотря на внешнюю активную деятель­ ность, областничество уже переживало все более глубокий кризис. Одна его часть при­ мкнула к большевикам, а другая уходила вправо, в стаи контрреволюции. Окончательное падение областничества совершилось в годину грозных испытаний революции и гражданской войны. Сибирская контрреволюция воспользовалась аморфной программой областничества и под его фла­ гом объединила группировки всех мастей, заставляя уже ослепшего и одряхлевшего Потанина подписывать всякого рода воззва­ ния и обращения и председательствовать на различных собраниях и митингах. Нет сом­ нения в том, что последние годы своей жиз­ ни Потанин находился во власти политиче­ ских авантюристов, использовавших его ав­ торитет для прикрытия своих грязных махи­ наций. Потеряв ореол «народолюбца» и «божье­ го человека», Потанин умер в одиночестве, за­ бытый всеми. Вместе с его смертью сошла в небытие и идея областничества, развеян­ ная революцией. Но, испытывая понятную антипатию и от­ вращение ко многим областникам позднего периода, мы не можем распространять это отношение на тех, кто в далекие годы XIX века ратовал за всестороннее развитие Сибири, кто в трудных условиях, подверга­ ясь лишениям и репрессиям, боролся'за бла­ госостояние трудового народа, за его граж­ данские права и культурное развитие. Имен­ но так (мы это видели) подходили к област­ ничеству сибирские большевики; так же под­ ходят к нему теперь и многие историки. О том, что подобный подход и является единственно правильным, свидетельствует следующий факт. В 19)8 году (когда сибирская контррево­ люция, прикрываясь флагом областничества, вела ожесточенную борьбу с Советской вла­ стью) сын Н. М. Ядринцева Лев Николае