Сибирские огни, № 12 - 1971

закономерный процесс поступательного развития общества — от низших форм к высшим. Основные фазисы этого развития (как и сами законы, его определяющие) универсальны: их проходит каждый народ. Следовательно, нет народов (а значит — и рас) высших и низших; есть лишь народы и расы, стоящие на разных ступенях разви­ тия. Долг более развитого народа — по­ мочь народу менее развитому. Ядринцев резко критиковал расовые теории и высту­ пал в защиту любого народа, угнетаемого расистами и колонизаторами, будь то аме­ риканские индейцы или негры, индийцы или австралийцы. Ясно, что и к народам Сиби­ ри Ядринцев относился как к представите­ лям того же единого рода человеческого, к которому принадлежат и «культурные на­ ции», смотрел на них как на «братьев» ев­ ропейского человека, протестовал против их угнетения и стремился любым возможным путем облегчить их участь. Кому не известно бедственное положе­ ние сибирских аборигенов в условиях цар­ ской России, этой тюрьмы народов! И в ра­ ботах Ядринцева мы находим картину этих бедствий — картину, полную драма­ тизма. Государство, русский фабрикант, местный сибирский администратор, сибир­ ский торговец, богатый крестьянин сорев­ нуются в ограблении несчастного «инород­ ца». К ним присоединяется и местная родо­ вая верхушка. Этот гнет вместе с полней­ шим бесправием ведут к упадку «инород­ ческого» хозяйства, разорению, голоду, бо­ лезням и, как следтвие, к вымиранию си­ бирского аборигенного населения. Особенно резко нападает .Ядринцев на сибирскую торговую буржуазию, опутавшую местное население сетью кабальных отношений. «...Напрасно отдают его (аборигена.— Авт.) на жертву хищникам, торговцам, кулакам, которые являются не столько представите­ лями цивилизации, сколько подонками и обратной стороной ее»20. А между тем, указывает Ядринцев, эти обрекаемые на гибель народы имеют за своими плечами немалый путь прогрессив­ ного культурного развития. Их современ­ ный образ жизни и занятия — вовсе не про­ явление застоя и «варварства», а глубоко целесообразная приспособленность к при­ родным условиям, соответствующая той стадии исторического прогресса, на которой эти народы находятся. История и совре­ менный быт «инородца», говорит Ядринцев, показывают не неспособность его к разви­ тию, а как раз обратное: «...Философ-евро­ пеец должен отнестись не с пренебрежением к способностям и первобытной культуре этих племен, но с почтением и удивле­ нием»21. Более того, абориген вполне спо­ собен, при содействии русского населения, к восприятию современной европейской культуры; для этого необходимо лишь соз­ дание благоприятных условий. Какие это условия? «Прежде всего необходимо ограждение и охранение его жизни, зашита от обид, насилий, обманов, а затем, при установлении правильных человеческих и правовых юридических отношений, должно наступить время культурного сближения и подготовления инородца к восприятию ци­ вилизации»22. Разрабатывая свою програм­ му по «инородческому» вопросу, Ядринцев особое место уделяет улучшению экономи­ ческого быта сибирских народов (ибо, как он справедливо считал, именно экономиче­ ские причины порождают в первую очередь бедствия аборигенов), предоставлению им гражданских прав и прав на просвещение. (В последнем он видел даже главный залог решения «инородческой» проблемы). «Нель­ зя допустить,— пишет Ядринцев,— чтобы рядом с благосостоянием одной расы ухуд­ шалось положение таких же людей, живу­ щих рядом; невыгодно иметь среди разви­ вающейся культуры, в стране, тронутой этой культурой, пустыни дикарей, обречен­ ных на бедственное состояние; несправед­ ливо —давая просвещение одной части на­ селения, исключать другую. Наконец, не­ возможно допускать в крае, где усваивает­ ся цивилизация и просвещение, какое-либо принижение, рабство и эксплуатацию чело­ веческой личности»23. Интересно отметить, что имя Ядриццевэ не было безызвестным в среде местных си­ бирских народов. Потанин, описывая свою поездку по «инородческим» степям, расска­ зывает: «Меня приятно удивила здесь по­ пулярность Ядринцева. В юрту ко мне за­ ходили простые киргизы и заводили разго­ вор о Чокане (Валиханове.— Авт.) и Яд- ринцеве. Конечно, семейство Чингиса ис­ ключительное, и старшие члены лично были знакомы с Ядринцевым. Старик Чингис вы­ разился при мне: «Ай-яй, смело писал, в газете! Хорошо писал!» Разумеется, в мас­ се киргизского народа имя Ядринцева не­ известно, но, вероятно, и во многих других интеллигентных семьях киргизских знают Ядринцева, как и в Чингисовой семье»24. Таково было отношение Ядринцева к трудящимся слоям сибирского населения. Совсем по-иному относился он к буржуа­ зии. Кто читал Ядринцева, тот знает, ко­ нечно, с каким презрением говорит он о сибирской буржуазии, с каким сарказмом и ядом высмеивает он ее в своих статьях и фельетонах. Можно привести десятки при­ меров тому; но ограничимся одним. В кни­ ге «Сибирь как колония» Ядринцев пишет: «Тип сибирского кулака и сибирского мо­ нополиста «чумазого», нажившего миллион, грубого, невежественного, чванного своими связями с местными взяточниками, пита­ ющего убеждение, что нет ничего в мире, что бы он не мог купить и подкупить, про­ изводит отвратительное впечатление... Тип этот, грубый и бессердечный, недоступен человеческим чувствам, справедливости и упорен в своей косности. Такие чумазые кулаки побывали даже в Европе и Америке, приобретали там внешний лоск, но остава­ лись неизменными эксплуататорами и каба- лителями какого-нибудь дальнего Забай­ кальского края, угнетателями на приисках,