Сибирские огни, № 12 - 1971

Крутько кинул трубку, но телефон тут же снова затрещал, и он опять понес ее к уху. / — Это ты, Михей Иванович? Чего названиваешь? Нет, не решено еще. Да не могу я, лихо дело, не в моей это власти. Сиди на складе и никуда ни шагу. Жди, да! Он еще раз- кивнул Лахтину, как бы прося извинить его — такая запарка,— пе­ регнулся через стол, протянул к себе лист синьки. — Значит, картина такая. У Друяна, на пятой, уже дым виден, километрах в шести. Говорит, с северного склона Монгола; это вот здесь приблизительно. Пани­ кует парень, но думаю — это у него пройдет. У Ерунакова, на четвертой, пока ничего не заметно. Бульдозер туда еще не прибыл, должен быть вот-вот. Думаю, Ерунаков сделает все по уму. Авиапатруль сообщает в экспедицию: фронт пожара перемахнул речку Заповедную. Огонь распространяется со скоростью километр-полтора. Кто-то свистнул. — Пыхнули кедровики на Заповедной! — Нам не о кедровиках сейчас болеть,— перебил Крутько.— Нам думать, как высоковольтную линию отстоять. Лахтин уловил, как при этих словах многие посмотрели почему-то на него. Только Паничкин' сидел, облокотившись о стол, ссутуленный, не повернув головы, под обтянувшей спину рабочей курткой выдавались углы лопаток. И, предчувствуя, какой тяжелый, может быть, непоправимый разговор им предстоит, Лахтин впервые остро пожалел, что именно ему, Лахтину, досталось приехать сюда. Ведь помнится, по этому делу высказывал желание поехать молодой сотрудник Яшин. Все зависело от самого Лахтина, потому что начальник отдела сказал тогда: «Гляди, Михаил Кузь­ мич, я не настаиваю, но дело с взрывчаткой сложное, и как оно там обернется — неизвестно». И Лахтин решил ехать сам. «Неужели, если уж нам суждено было встре­ титься, то встреча эта должна была произойти именно так, а не иначе?» — с горечью подумал он. Крутько грузно встал из-за стола. — Я уже, лихо дело,— сказал он,— собирался верховых за вами гнать. А тут наши наблюдатели извещают: спускаются, мол. Не прихватило вас на гольцах? — Да нет, все вроде обошлось. — Ну и добро. Охота, конечно, пропала. — Да уж не до охоты,—Лахтин устало усмехнулся,— бежали как мара­ фонцы. — Ну-ну,— Крутько взял Лахтина за локоть, повел к двери.— Тут, Михаил Кузь­ мич, вот какая случилась ситуация; пройдемте сюда.— Они пересекли коридор, вошли в маленькую пустую комнату напротив.— О Тудегешеве, конечно, уже знаете? Хотел застрелиться, чудом остался жив. — В каком он состоянии? — В тяжелом,— сказал Крутько.— Но фельдшерица утверждает, что все обой­ дется. — В чем же причина? — спросил Лахтин. Крутько оперся о стол, хмуро подвигал бровями. — Честное слово, не знаю. Боюсь, как бы не с взрывчаткой тут что... У меня уже в голове велосипед сплошной. Но, с другой стороны,— парень он у нас дерганый, вспыльчивый. Кто утверждает — из-за женщины все. По словам Михея Ивановича, вечером накануне Журавлев к Тудегешеву приходил, вроде выпивали они. Журавлев чем-то обидел Тудегешева, поссорились крепко они... Да Михей вам все лучше рас­ скажет. — Что Журавлев говорит? — А ни черта. Утром пытаю его, он только глазами хлопает, да бормочет не­ членораздельно. Совсем опустился человек. И еще новость. Охотничья избушка под гольцами попала в зону пожара и взорвалась. —• Взрыв мы слышали,— сказал Лахтин.— Собачонка в ней осталась, погибла. — Вот даже как...