Сибирские огни, 1966, №1

— Д а , да, мне тоже хочется вас послушать, товарищ Шмераль. И я очень, очень перед вами виноват. Идемте скорее! У нас есть целых сорок минут. После яркого уличного света Шмераль запинался на темной лест­ нице. Ленин поддерживал его под руку, тактично ободрял: — Представьте, я тоже ничею не вижу. Шагаю совсем наугад. В маленьком салоне дирекции за сценой Ленин снял кепку, провел рукой по голове, у висков, возле затылка, чуточку приподнялся на нос­ ках, качнулся, и быстрым движением отбросил руку, оперся ладонью о стол. — Рассказывайте, товарищ Шмераль. И, пожалуйста, простите, что прошло так много дней, а наша встреча все-таки опять на ходу. Р а с ­ сказывайте! Как вы оцениваете современное политическое положение з Чехословакии? И садитесь, садитесь, пожалуйста! — Должно быть, мне следует начать свой рассказ, товарищ Ленин, с некоторых моих ошибок... — Прежних? Знаю: было — прошло. Расскажите не о прошлом, о настоящем. Как решается у вас национальный вопрос? Как, полагаете вы, после образования независимой Чехословацкой республики решена ли эта архисложнейшая проблема? Наследство Австро-Венгерская им­ перия вам оставила очень нелегкое. Чехословакия вышла из среды чрез­ вычайно чувствительных национальных отношений. Вы согласны со мной? На это отвечать было и легко и трудно. Легко потому, что Ленин ставил свои вопросы с удивительной точ­ ностью и ясностью формулировок. Каждый его вопрос был подобен от­ дельному кирпичику, из которых он постепенно выстраивал большое, законченное здание. И строя, все время приглашал своего собеседника проверять, так ли положен кирпичик. А трудность ответов заключалась в том, что Шмераль не был готов к исчерпывающему анализу межнациональных взаимоотношений, сло­ жившихся в центральной Европе после распада Австро-Венгерской империи. Ему казалось, что главное — приобретение чехами и сло в ака ­ ми политической независимости — решено. А остальное, что касается других национальных меньшинств новой Чехословакии, постепенно до ­ делает сама жизнь. — Ба! А отношения между чешским и немецким пролетариатом? — прищурясь, спросил Ленин. — Здесь торопиться некуда, товарищ Ленин, мы не можем слиш­ ком поспешно идти на сближение. У всех еще в памяти пренебрежитель­ ность, если не сказать больше, с которой в прежней Австро-Венгрии относились немцы к чехам. Поспешностью мы оттолкнем от партии чеш­ ских рабочих. — А не есть ли это, товарищ Шмераль, национальный эгоизм, идущий от предрассудков мелкой буржуазии? Мы добились для себя известной свободы, а вы как хотите. Где же здесь пролетарский интер­ национализм? Не кажется ли вам, товарищ Шмераль, что э т о—-н а ру­ ку как ра з буржуазии? И Ленин с обычной своей увлеченностью стал развивать мысль об обманчивости только лишь формального осуществления принципу «на­ ционального самоопределения», так, как его понимает и признает з а ­ падная «демократия», породившая фальшивый и несправедливый Вер­ сальский мир. Шмераль неотрывно следил за быстрой, свободной речью собесед­ ника. Ему хотелось не то чтобы в спор вступить с Лениным, но вызвать