Сибирские огни, 1966, №1

эпоху. Он сравнил ее с распадом античного, рабовладельческого строя и коммунистические идеи сопоставил с учением раннего христианства. Уезжал из Петрограда Шмераль немного сконфуженный. На митинге ему прислали записку: «Возражаем против сравнения Владимира Ильича с Иисусом Хри­ стом». Ольбрахт потом разводил руками: «Эк, куда тебя занесло! Такого превосходного оратора. Но — понимаю. И меня здесь иногда такой восторг охватывает, что пишу я только гиперболами». Шмераль тоже отшучивался. Но говорил и всерьез: «Моя ошибка совсем иная. Не в преувеличениях дело. Запоролся я в самой аналогии. Ну скажи, пожа ­ луйста, что же действительно может быть общего у коммунизма с хри­ стианством?» Так, незаметно, прошел целый месяц. На бульварах зазеленели первые листочки, облака в небе стали высокими и сверкающе-белыми. Сейчас бы — веселье и радость на улицы города! Но Москва не весе­ лилась, газеты печатали гневные сообщения о нападении панской Поль- ' ши на Советский Союз. Шмераль припоминал воинские эшелоны, ожидавшие свободного пути, когда он подъезжал к Москве, и думал: «Вот ведь в какой т яж е ­ лой и непрестанной борьбе, в боях, приходится строить ленинской пар ­ тии, русскому народу свое новое государство. Слава такой партии, сла­ ва такому народу!» Однажды знакомый работник секретариата Коминтерна сказал: — В Большом театре будет выступать Владимир Ильич. Шмераль разволновался: — Кто может проводить меня? Ведь скоро придется покидать Россию, все самые главные вопросы прояснены. И как же отказаться от надежды еще хоть раз увидеть, по­ слушать Ленина. Но площадь перед Большим театром оцеплена. Красноармеец на контроле слегка качнул приставленную к ноге винтовку. — Нельзя. Ах, до чего же непереносимы всегда эти слова: «нени доволено»; «ман царф нихт»; нельзя! Шмераль остановился в замешательстве, предъявил пропуск. Очки у него запотели. Он тыкал пальцем в бумажку: — Написано... Красноармеец прочитал вслух: — «Владелец этого документа имеет право прохода повсюду». Не знаю. Не могу. Нам точно сказано: специальный билет и никаких ис­ ключений. — Ческословенско... Комьюнист... — Не могу. Кто-то стиснул Шмералю руку у локтя, сердечно, дружески. Повел рядом с собой. И красноармеец оттянул к плечу винтовку, белозубо з а ­ улыбался. Голос знакомый- — Не пускают? Здравствуйте, товарищ Шмераль! Наконец-то мы все же встретились. Сквозь запотевшие стекла очков Шмераль разглядел только пид- * ж а к грубой шерсти, стоптанные штиблеты; рабочую кепку. Но это же Ленин! Какая удача, что на контроле красноармеец ока зался таким яе* преклонным, не пропустил сразу. — Мне хочется рассказать вам, товарищ Ленин...