Сибирские огни, 1966, №1

Град вопросов. Крепкое рукопожатие. Шмераль глядит изумленно. Это же Ленин! Как неожиданно он появился. Голова чуточку склонена к плечу, подбородок выдвинулся вперед, а глаза словно бы подталкивают, то ­ ропят с ответом: «Нуте-ка!» — Все очень, очень хорошо, товарищ Ленин. — Ну, батенька мой, положим, все никак не может быть хорошо. Тем более, очень. А впрочем, поговорим. Встретимся не на ходу и по­ говорим. Непременно. И вот Ленин уже на трибуне. Шмераль это понял по враз вспых­ нувшим в зале аплодисментам. Они были не по-театральному востор­ женные, громкие, а какие-то проникновенно-дружеские и всеохватываю­ щие, ветерком приподнявшие делегатов на ноги. Шмераль вслушивался в речь Ленина, и хотя различал лишь от­ дельные слова — переводчика поблизости не было, все равно смысл речи угадывал по интонациям ленинского голоса. Быстрым, меняющим­ ся и в то же время спокойным. Точно бы между собой спорят два собе­ седника, спорят с настойчивостью, но все же приходят к согласованной истине. И тогда Ленин, торжествуя, делал рукой утверждающий жест. Всем корпусом подавался вперед, в угол трибуны, и зрительный залотзы­ вался ему, казалось, таким же, встречным движением Ленин очень интеллигентен и в то же время похож на любого из этих тружеников. Пиджак грубой шерсти, не новый галстук в крупную горошинку, совсем растоптанные, с загнувшимися носками штиблеты. Но все это выглядит опрятным, ухоженным бережливой рукой. Да, это — Ленин. Только таким он и может быть. Речь кончилась короткой, совсем ье патетической фразой. Ленин в конце не возвысил голос, как это обычно любят делать профессиональ­ ные говоруны. Он просто остановился, медленно опустил ладонь на кромку трибуны, стиснул пальцы, как бы прощаясь легким рукопожа­ тием с аудиторией, и отошел. Сел на свободный сгул, вторым или треть­ им с краю. И тут же принялся что-то записывать в блокнот, иногда левой' рукой касаясь огромного лба. З ал опять гремел теми же дружескими и дружными аплодисмен­ тами. После этой, первой встречи с Лениным, для Богумира Шмераля на­ ступили хлопотные и напряженные дни. Надо было в качестве гостя выступать на рабочих собраниях, рас­ сказывать о деятельности социал-демократической партии, отвечать на вопросы, главным образом, одни и те же, но по смыслу своему очень трудные: « — Почему пролетариат Чехословакии не стремится взять власть в свои руки? — Почему у вас не создана коммунистическая партия?» Надо было вести политические переговоры в секретариате Комин­ терна, потому что к превращению левой социал-демократической партии в коммунистическую дома, в Чехословакии, уже приготовились. А приж­ мут ли в Коминтерн? _ Наконец, надо было и просто познакомиться с Москвой, с Россией, этой давней и глубокой любовью. Он успел побывать в Петро 1 раде. На митинге в Народном доме. Отмечалось пятидесятилетие Ленина. Не будучи в силах сдержать свою радость (оказаться в России в столь знаменательный день!), Шмераль выступил. Он искал самых сильных и точных сравнений, чтобы оценить