Сибирские огни, 1966, №1

боты. На том берегу крутыми волнами перекатывались невысокие пест­ рые горы. С них сползал утренний дым. Было непривычно, звеняще тихо. Экскаваторы грозно подняли свои хоботы, а глухое молчание завьюженной степи казалось значительным, как перед сражением. Они сбежали вниз и остановились. Вадим, прикасаясь щекой к пу­ шистому воротнику ее пальто, широко обвел рукой огромное поле: вот здесь. ^Виктория Матвеевна отодвинулась от него, засмеялась чему-то и, глубоко увя зая в снегу, побрела наискосок — туда, где на высокой п ал ­ ке торчала фанерная табличка с корявой надписью «Доменный цех». Здесь целое лето мерили поле на своих двоих девчонки-геодезист- ки, черные от солнца, как цыганки из табора; они носили на плечах желтоногие теодолиты и к осени понаставили табличек — для ориенти­ ра. И теперь эти знаки на плохо ошкуренных березовых жердочках усеяли промплощадку — место будущего завода. Гостья провела ладонью по вспученйой фанере. — Стащить бы ее... — З а ч е м ?— он пожал плечами: баловство, мол. Она посмотрела на него пристально и уронила варежку. Нагнулась за ней и еще раз посмотрела — с укором: — Как з а ч е м— для музея; так начиналась великая стройка. -— Д аж е самое великое начинается с первого колышка,— Вадим привычно сказал эту фразу, потому что слышал от кого-то много раз. От кого же? Д а , от Наумова. Товарищ Катков, Вадим Георгиевич, вы сохраните для меня одну такую? — Хоть все. — Я серьезно. Это вам от меня комсомольское поручение. Обе­ щаете? Вот и хорошо. Теперь подойдите ближе, пожалуйста: по-моему, я зачерпнула в сапоги,—>она оперлась о его плечо, сняла сперва один сапожок и вытряхнула из него талый снег, потом — второй. Ее чулки на ступнях были темными. , — Вы ведь простудитесь. — Ничего. Скажите, а до могилы Ковылко отсюда далеко? Я не была там ни разу. Он д аж е приостановился: не ослышался ли? Наклонился ближе к ней. — О чем вы спросили, простите? — О могиле Ковылко. И не делайте, пожалуйста, большие глаза: профессия моя такая, да и потом — я раньше вас здесь, на этой з ем ­ л е !— она притопнула, словно проверила землю на прочность, и легким, размашистым шагом направилась к машине. По той же верхней дороге они проскочили мимо жилстроевского массива. Вадим попросил шофера затормозить возле рощи. ...Голый подлесок просвечивался насквозь. Туда вела тропинка в один след. С веток срывался снежок — то комьями, то россыпыо — и по­ падал за воротник, неприятно обжигал шею. На ветках мельтешили синички. Нахохленные снегири — яркие, как елочные игрушки, совсем не пугались людей. Если бы не паровозные гудки и грохот железа вни­ зу, то Вадиму и гостье вполне могло представиться, что попали они в глухомань, истомленную зимней спячкой. Похоронили первого комсорга на краю почти круглой поляны. Дальше зеленел мелкий ельник, и за ним был старый лес, плотный и высокий.