Сибирские огни, 1966, №1

комната приняла немало: месяца три прятали его от воспитателей и р азных проверяющих из ЖКО , бегали по очереди за молоком, ночами мыли в тазу на кухне, лечили от запора домашними средствами. Щ е ­ нок скоро отъелся так, что не мог переползти через калошу, спотыкался и п адал к общей потехе, забавно в злаивал и как-то незаметно вымахал в здоровенного кобеля — серого с желтыми подпалинами у живота. К этому времени его положение утвердилось окончательно, и комен­ д ан тш а — суровая вдова — выделила псу угол рядом с кубовой: Ж о р к а настойчивой лестью покорил ее каменное сердце, что до сих пор никому не удавалось. Собака была избалована вниманием, ласки терпела со снисходи­ тельным пренебрежением, но робела и заискивала перед Петром, бес­ прекословно подчинялась его слову. Жорк а , собственно, терпел иных пройих только ради своего единственного хозяина и повелителя. Ж о р к а изо всех сил делал вид, что оказался здесь по чистой слу­ чайности, и д аж е сдерживал дыхание, чтобы они не поняли, как он ума ялся б еж а т ь 'з а автобусом. Он и сам был удивлен неожиданной встрече, в то же время и обижен, что его не позвали с собой. И сейчас противоречивые чувства раздирали его гордую душу. Но он готов про­ стить, ибо любовь великодушна. — Ну и скотина! — простонал Петро.— Марш домой! Ж о р к а отбежал малость, задрал морду к небу и жалостно з а ­ скулил. — Пусть останется, ему вон сколько бежать обратно. Еще под м а ­ шину п о п а д е т !— вступилась за Жорк у Н а тал ья .— Бессердечный ты какой-то! — Ладно... Но я ему после дам пить. У встречной тетки Вадим спросил, где живет Максим Пантелеевич Сторожук. Тетка, польщенная вниманием такого представительного мо­ лодого человека, красиво одетого и, наверно, нездешнего, взялась пу­ тано, с лирическими отступлениями объяснять и, кажется, в ближайшие полчаса останавливаться не собиралась, они вежливо поблагодарили ее и пошли. Уяснили только одно: это далеко, в конце улицы и, значит, на самой крутизне. Обледенелая , захоженная дорожка круто ползла вверх, и взби ­ раться по ней было нелегко, особенно Петру в своих сапожках на к ож а ­ ной подметке. Он скользил, падал на четвереньки и монотонно ругался: занесла же нелегкая старика к черту на кулички; ругал еще куркулей, которые не догадались посыпать дорожку хотя бы золой, если песка не имеют, сволочи! ...Пантелеевич после случая со стенгазетой на работу не вышел, а на следующий день Клавка Рыжий привез из города новость, что якобы видел бригадира возле пивной в невменяемом состоянии и рас ­ терзанном виде: без шапки, с расстегнутой грудью. Пантелеевич будто бы Рыж е го не признал и не поддался уговорам сесть на трамвай и ехать к своей старухе, наоборот — совал ему деньги, смятые в горсти, и просил купить водки: раз, мол, пошла т ак ая пьянка — режь последний огурец. Потом, когда миновала неделя, кто-то пустил слух, что брига­ дир сильно заболел и лежит дома с воспалением легких. Вадим в тепляке прочитал ребятам пространную и злую лекцию о черствости и равнодушии как о начале всех пороков, вплоть до самых страшных — отступничества и предательства. Таким раздраженным к а ­ менщики его, пожалуй, еще не видели и не пытались оправдываться. Д а и крыть было нечем. Катков сказал: «Вы пижоны, бессердечные копуши, принципиальные до щепетильности. Старшим надо не только