Сибирские огни, 1966, №1

Глеб топтался у сходней и не хотел подниматься: он знал, что в бригаде Пантелеевича к нему относятся с неприязнью, а Петро Быков открыто его не любит. И встречались-то они ра з а два всего: з д р а в с т ­ вуй* прощай,, да и только. И чего парень дуется, непонятно! Глеб был недоволен Шмелевым. Не мог человек повежливей о т к а ­ зать, на. самом деле: после, мол, подскочите, посоветоваться тут надо кое с кем. Р еж е т с плеча: «Кто его станет обрабатывать!» Дубина! К а к поступишь? З а компанию отка заться? Так резона нет ника­ кого. Д а и нельзя — начальнику мастерских заявление об уходе н а ­ писал... По сходням скатился Михаил Глушко, споткнулся обо что-то и, разбросив руки, упал на колени, поднялся, отряхнулся от снега и сер ­ дито плюнул. Его круглое безбровое лицо побагровело. Он с перепугу часто моргал. — Что стоишь тут, мешаешься! — Витьку жду. т— Он Витьку ждет! Твой Витька к нам просится. И потешный же! Он ч т о ?— Глушко покрутил пальцем у виска.— Про калоши какие-то мелет. Я из-за него мастерок обронил. Пойди послушай. ...Виктор сидел с Пантелеевичем рядком и чинно беседовал. Веж -' ливость и ув ажени е к старшим бригадир ставил превыше всего, и этот странноватый парень, видно, сра зу ему понравился. Когда каменщикам надо было умаслигь старика, они быстренько ра зы грывали короткую сценку с несложным текстом. Роль ведущего исполняли по очереди. Ведущий сквозь завесу спрашивал: — А что, Максим Пантелеевич,— раньше, говорят, народ обходи­ тельней был? Бри гадир заводился с первого оборота и надолго. Р аньше, конечно, народ неиспорченный был. Незнакомый человек, бывало, первый поклонится тебе на улице и про здоровье спросит, д о ­ рогу покажет и благодарности не потребует. Потом, ка к по-писаному, следовал р асска з о тех временах, когда Пантелеевич еще ходил в холостяках (в одна тысяча девятьсот д в а д ­ цатом году) и з адум а л жениться, а отец не дал своего благословения и р а з л а ди л а с ь свадьба. — Нр а вил а с ь д е в уш к а ’ — Ну как же! Если на этом разговор удавалось благополучно замять , то старик впадал в ласковую меланхолию и на время переставал строжиться. Если же возникал острый спор, каменщики переживали черные часы. Тогда замечалось все и ничего не прощалось. Удивительный человек был Пантелеевич! Ни годы пятилеток, ни скитания по Союзу, ни крутые взлеты лю ­ дей, которых он зн ав ал близко по работе, не удивляли и не трогали его. Он совершенно искренне не представлял себя в другой роли, но зато до чудачества у в аж а л свое дело. Тут уж его трогать не полагалось. П о ­ пробуй заикнись, что, мол, колонны на площадке никто класть не су­ меет, когда доведется, или лепку не знает Это он-то не умеет, он-то не знает? Сейчас же пойдут в ход пальцы: театр оперы в Киеве, вокзал в Новосибирске, водный бассейн в Минске... Пальцев не хватало. И кок­ совые батареи, и лещади доменных печей, и трубы на тепловых с т ан ­ циях. Жи зн ь длинная, сработано дай бог каждому . Попробуйте вы сработать столько! Пантелеевичу уже шестьдесят Хватки былой, конечно, нет, но он не сдается. Пытались его приспособить на курсах производственного