Сибирские огни, 1966, №1

нынешних поколений, встречаемся с типич­ ными их представителями, например, героем граж данской войны, ныне генералом Н ико­ димом Корневым, и его сыном, молодым агрономом-целинником Андреем Корневым. Если бы я писал так называемый твор­ ческий портрет Е. Пермитина, то есть бо­ лее или менее полную литературоведческую монографию о нем, я бы начал исследова­ ние не с первых его книг, а с последней, еще не заверш енной трилогии «П ервая лю ­ бовь». Так ж е, как и предшествующие круп­ нейшие произведения романиста, она скла­ ды вается по знакомой уж е нам творческой «цепной реакции» в процессе познания, осмысления и отображ ения художником громадных пластов и наслоений времени и действительности, пережитого и заветно­ го, больших народных и человеческих су­ деб, сыновнего родства и задуш евного об­ щения с любимой природой. И создается это произведение не сразу, а как бы круп­ ными звеньями, постепенно образующими единое целое, эпическое полотно. В 1950 го­ ду в Пензе вышла «Л есная поэма», книж ка небольш ая, скромная, но удивительно бо­ гатая родниковой прозрачностью и звуч­ ностью язы ка, яркой живописностью обра­ зов и картин родной природы, глубиной чувства и мысли. В ней мы познакомились впервые и как-то сразу прониклись к нему уваж ением и доверием — с Алексеем Н ико­ лаевичем Рокотовым, уж е немолодым лесо­ водом, природолюбом, в образе которого угады вались многие черты, жизненные вле­ чения и привязанности самого автора кни­ ги. И хотя «Л есная поэма» о бладала всеми качествами вполне законченного сам остоя­ тельного худож ественного произведения, однако воспринималась и как часть к а ­ кой-то крупной симфонии, широкого эпи­ ческого полотна, куда она долж на влиться составной главой, а может, финалом. Так и вышло. Появилась повесть «Р ан ­ нее утро», ярко и живо показы вающ ая дет­ ские годы Алеши Рокотова, его большую и друж ную трудовую семью во главе с рабо­ тящим и умным отцом, искусным масте- ром-столяром. «Стать, как отец, сильным, красивым» — было мечтой маленького Але­ ши Вместе с этим в «Раннем утре» дана широкая картина жизни всех социальных слоев прииртышского полусела, полугород- ка Усть-Утесовска (надо полагать, подлин­ ного Усть-Каменогорска — родины писате­ л я) с его патриархальным сытым застоем и собственнической иерархией. Вслед за «Ранним утром» была написа­ на «П ервая любовь» — поэтически взволно­ ванная повесть о юношеских мечтаниях, по­ рывах, увлечениях и разочарованиях, о пер­ вом, трепетном и сокровенном большом чув­ стве. Обе эти повести, связанны е м еж ду собой одним героем, местом действия, и стали первой и второй книгами романа «П ервая любовь», третья часть которого будет опубликована в ж урнале «Москва». К ак уж е сказано, произведение это име­ ет автобиографическую основу, д ает исчер­ пывающе полное представление о родослов­ ной, детстве и юности самого будущего ро­ маниста и одновременно широко и разно­ сторонне отображ ает целую полосу русской действительности с начала нашего века до О ктября на жизненном м атериале сибир­ ской глухоманной провинции. Ром ан являет­ ся свидетельством зрелого и отточенного мастерства даровитого писателя. Это произведение Е. Пермитина меня лично как-то особо чарует и привлекает еще и тем, что в нем, пож алуй, с наиболь­ шей эмоциональной, художественной, фило­ софской силой нашли воплощение те са­ мобытные, индивидуальные, человеческие и творческие свойства, цельность натуры и дарован ия писателя, о которых шла речь выше. Известно, что на склоце лет у всякого человека, тем более у художника, появля­ ется ж елание как бы заново пережить и ос­ мыслить всю свою жизнь. При этом с уди­ вительной и неожиданной ясностью и ж и­ востью восстанавливается многое, что, к а­ залось, невозвратно утрачено с годами, на­ всегда исчезло из памяти под наслоениями пережитого и испытанного. Русская лите­ ратура знает много таких книг, созданных на основе возвращ ения в раннее детство и переживания, восстановленные в зрелом со­ знании и творческом воспроизведении, на­ пример, аксаковские «Детские годы Б аг­ рова внука», «Д етство Никиты» Ал. Тол­ стого, «Открытие мира» Вас. Смирнова. Когда вчитываешься в «Раннее утро», в «Первую любовь» Ефима Пермитина, воз­ никает и остается до последней страницы ощущение совершенной естественности и полной достоверности всех восприятий и пе­ реживаний маленького, затем юноши Але­ ши Рокотова, будто сам ты, читатель, стано­ вишься не только соучастником всего про­ исходящ его и описываемого, но и самим Алешей. Не знаю , как все, а уж каждый охотник (а я издавна причастен к этому племени, подверж ен этой страсти) наверное переживет, заново и взволнованно перечув­ ствует, как непосредственно «свое», состоя­ ние юного Алеши Рокотова в час его пер­ вой охотничьей зари, первого самостоятель­ ного охотничьего «поля»: «Д а, это была мучительно длинная ночь, с такими подозрительными шорохами, от которых леденела кровь в ж илах. Широкий, светлый мир вдруг сузился до малого круга, освещенного пламенем ко­ стра, а за его пределами таинственной, пер­ вобытной могучей жизнью жил мрак... Наконец, сквозь тучи в небе пробились и лучисто заворошились звезды. У зубчато­ го гребня горы просочилась робкая полоска зари. Теплом, знакомыми, мирными запа­ хами хвои задыш ала перед утром земля. ...Сердце Алеши прыгало в груди, так ему хотелось убить старого глухаря влет. Тишина звенела в ушах. Разгоряченное потное лицо приятно обдавало прохладой от близкого ручья в кустах. Душистые лап­ чатые листья черносмородинника чуть тре-