Сибирские огни, 1966, №1

— Внимание! Внимание!.. Добрый вечер, дорогие намингинцы... Начинаем пере­ дачу радиожурнала. Вы услышите... Кто-то невидимый говорит об очень важном. Экспедиция нуждается в жилье. Н а­ до быстрее строить дома... Товарищ! Если в твоей бригаде есть рабочий без квартиры, помоги ему вечерами строить дом. Позор отстающим строителям: В зале громко восхищаются: — Во, шпарит!.. А со сцены неожиданно детский голос звонко резюмирует: — Эх, дяди!... Аплодисменты. Смех. Тишина. Глуховатый мужской голос и чистый, отчетливый женский передают объявления- — Потерялся комитет комсомола экспедиции. Знающих о его местонахождении просим срочно сообщить в редакцию... — Радостная новость. Очередной концерт художественной самодеятельности за ­ планирован на шестое ноября. Остается всего... пять месяцев и двадцать четыре дня. — Чемпионом по выбиванию стекол в доме признан штабом народной дружины молодой пьяница Анатолий Щербаков, рабочий строительного цеха... Журнал был ершистый, острый, озорной. Он звучал каждую среду по два-тр» раза за вечер. Его ждали и побаивались. Потом поселок радиофицировали, и убеж ­ денный, страстный голос Ореста Бизяева ворвался в каждый дом. Орест был глав­ ным автором, редактором и режиссером всех передач. Он собрал под свое знамя всех неравнодушных: врача и учителя, горнорабочего и начальника экспедиции. Вся пест­ рая жизнь поселка отражалась в радиопередачах Ореста Бизяева, до всех и до всего ему было дело. Он пустил по Наминге колючего и дотошного «Забайкальского ежа», сам сочинял остроумные частушки, придумывал все новые разделы и рубрики. Я листал отпечатанные на машинке программы радиожурнала и удивлялся зор­ кости, проницательности и неутомимости этого человека. Целая эпоха в жизни экспе­ диц ии— сложная, волнующая — уместилась в скромной папке. Он погиб нелепо, как еще гибнут иногда люди, для которых состязание с приро­ дой становится профессией. Теперь я думаю: а если б он был на войне и нес донесе­ ние? Или спешил как врач к больному? Его гибель назвали бы героической... А он просто возвращался в Намингу к своим повседневным делам. Он застрял вместе с пред­ седателем разведкома в Читкандинской партии, где закрывал наряды. Три дня хле­ стал холодный, назойливый дождь. Вертолета не было. — Айда на тракторе,— предложил Георгий Швалов. Но, как назло, один трактор потерял у буровой вышки гусеницы и второй за ­ спешил на помощь буровикам. — Л адно,— сказал Орест.— Не простаивать же скважинам. Доберемся пеши. Они удачно выбрались на оленью тропу и пошли по косогору. Воздух был сырой, прохладный. С гор уж е стаял снег, и в ущельях резвились ручьи. В одном месте вышли к водопаду. Желтая вода вскипала у большого черного камня. Орест схватился за фотоаппарат. Он, казалось, вовсе не жалел, что придется месить грязь десятки километров, шумно восхищался всем, что видел: водопадом, го­ ризонтом в радужной дымке, пещерой в скале высоко над их головами. Фотографируя пещеру, он заметил близ нее светло-коричневое пятно и задохнулся от восторга: — А вдруг изюбрь? В дрожащем воздухе казалось, что кто-то действительно крутит ветвистым» рогами. — Я буду держать фотоаппарат, а ты стреляй в воздух. Пятно не среагировало на выстрел. Тогда Орест вскарабкался к пещере, где торчал... развесистый корень. Они замешкались у переправы через речку. Два дня назад пронесло лед, вода была обжигающе холодной. Кемен рычал и брызгал пеной, как взбесившаяся собака. — Черт! — смущенно улыбнулся Орест,— Я ж е не плаваю. — Поищем завал.