Сибирские огни, 1966, №1

В общем, фотографии и молодые тополя — вовсе не главное в прекрасном наслед­ стве Ореста Бизяева. Он взращивал вокруг себя вечнозеленые побеги добра, не счи­ таясь со временем, отдавая все тепло сердца людям. По капле собирал я сведения о нем в родниках человеческой памяти. И странно: мне открывалась только одна часть его жизни — та часть, что лежит за гранью ра­ бочего дня Позднее я понял причину. На работе Орест Бизяев, как все, и даж е незаметней, чем все. Ему досталась в экспедиции хлопотная и отнюдь не романтичная должность начальника отдела труда и заработной платы. Д о пяти часов он педантично изучал вороха ведомостей и накладных, после пяти преображался. Он был изобретательным затейником в новом клубе, в школе появлялся уж е в ранге вожатого, а в районной газете считали его самым расторопным корреспондентом. И ко всему были у заместителя секретаря партбюро экспедиции Ореста Бизяева другие важные заботы. Он жил с безоглядной напряженностью, какая знакома, может быть, лишь немногим. И спешил, спешил сделать как можно больше добра. Только никогда не был просто добреньким. Добренькие зачастую зря живут ка земле. От них ни холодно, ни жарко. Они всетерпимы, как амебы. И какой-нибудь забулдыга не станет подкладывать таким с черной целью под дом взрывчатку. Однажды в кабинет к Бизяеву ворвался подвыпивший шофер, представитель ред­ кой на Удокане категории проходимцев, рвачей. Начальник отдела труда и заработ­ ной платы не отличался сановитостью Внешность у него была заурядная, типично бухгалтерская. Шэфер буравил его нахальными блестящими глазами и громко кричал, уверенный в исходе своей тактики. В конторе и сейчас улыбаются, вспоминая, как вы­ летел из кабинета бывалый рвач. А ночью Орест Бизяев обнаружил в заваленке своего дома солидную порцию взрывчатки. — Ты встречал когда-нибудь застенчивое зло? — спрашивал он товарища своего Георгия Швалова, председателя разведкома.— Почему ж е добро часто бывает за­ стенчивым? Разговор происходил субботним вечером. В клубе шел концерт, г на рукаве Ореста топорщилась красная повязка народного дружинника. — Нет,— развивал он свою мысль,— если зло бродит по твоей улице, то быть застенчивым — преступление. Добро лишь тогда добро, когда оно активно. Вся жизнь Ореста Бизяева стала тому подтверждением. Шел по земле человек — невзрачный, колючий, но очень добрый. И была какая- то светлая жертвенность во всем, что бы он ни делал. — Под новый год люди гуляют, веселятся, а он на улице мерзнет. Дежурит. И не то, чтобы раз или два. А всегда, в каждый праздник он отряд дружинников со­ бирал,— это рассказывает экономист Ираида Матасова. Теперь его не стало. И не горит ночами в его окошке свет — некому больше готовиться допоздна к экзаменам на заочном отделении института. Но тополя, поса­ женные им, зеленеют. И по-прежнему подает свой голос радиожурнал — детище Оре­ ста Бизяева, страстное и непримиримое, как и он сам. Еще в Чаре мне что-то говорили об этом увлечении Ореста. Потом в Наминге я гостил у главного энергетика экспедиции Бориса Шишкина. Я сидел за квадратным металлическим столом на металлическом гнутом стуле, и хозяин проигрывал магни­ тофонные пленки — записи первых выпусков радиожурнала. Коричневая пленка бежала с легким шипением, и незнакомый глуховатый голос иронизировал, требовал, возмущался. И я представлял, как это было. Только что отстроенный, пропахший тесом клуб. Еще ни одной радиоточки нет в молодом посел­ ке, еще событием становится каждый новый кинофильм. Зрители нетерпеливо ж ду г сеанса, но происходит заминка. Борис Шишкин, спокойный, большерукий, выносит на авансцену магнитофон. Звучит молдавская полечка, и в недоуменный вал впервые летит; 10 Сибирские огни № 1 145