Сибирские огни, 1966, №1

малиновых лучах уж е проснувшегося солнца флаг. Это Краснозерский аэропорт. Первый в Сибири настоящий сельский аэровокзал! Тоже в июне открыли... «А что это ты расхвастался строительством? — попробует, наверное, подзавести его Федор Терентьевич.— При чем здесь ты, секретарь?» Как — при чем? Это ж известная вещь, как у нас порой строят. И секретарю надо придумывать что-то такое, чтоб строили быстро, да не за страх, а за совесть. С этим строительством, например, дело тянулось бы, наверное, еще год, да может и не один. А помогла шутка. Наведался как-то на площадку, спрашиваю строителей: — Ну как, строительство внуковского аэровокзала? — Строим. Только почему — Внуковский? — Так ведь вы его так строите, что только внуки наши с вами и успеют им по­ пользоваться. С тех пор и прицепилось: чуть ли не каждый житель села считал своим долгом ввернуть в разговоре со строителями что-нибудь про внуковский аэропорт. И кончилось тем, что здание было сооружено досрочно. О многом еще он расскажет при встрече Федору Терентьевичу. И о том, сколько пришлось помудрить, чтобы подыскать подходящее здание для детской музыкальной школы. И о том, что здесь скоро будут работать классы для взрослых любителей музы­ ки. И о световой газете, и о любительской киностудии, запечатлевающей на пленку луч­ ших людей района, и о портретных галереях, созданных в каждом колхозе и совхозе. Наверное, упомянет о недавно написанных брошюрах, в которых он делится опытом борьбы районной партийной организации за культуру в деревне. Одна так и называется: «За большую культуру села». И печатает теперь брошюры Коробейникова не только Новосибирское книжное издательство, но и издательство «Советская Россия», где вы­ шла недавно его книжечка «Село шагает в завтра»... Но только под самый конец разговора, когда будет рассказано и это, и другое, когда они вспомнят старое, и оно оживет, вновь обретая аромат и краски, а на душе у обоих станет тепло, уютно и чуть грустно, может быть, Василий Иванович и скажет, понизив голос и оглянувшись, что с тех пор. как они не виделись, он написал еще с де­ сяток стихотворений. Лирика, главным образом. Не захватил с собой, а то бы обяза­ тельно показал... Нет, наизусть, кажется, ничего не помню. Хотя... Ну, вот... Я уже не паренек лихой, бедовый — Инеем затронул голову мороз. Но не стынет сердце. Новое и молодое O f души люблю, люблю до слез. Остальные четверостишия забыл. Память уже не та. Ну, да бог с ними. Как-ни­ будь захвачу с собой все — вот будет вам раздолье покритиковать... Только уж вы, пожалуйста, Федор Терентьевич... не проговоритесь кому-нибудь про стихи... 3. Каторжный край?! Стой, стой! Куда ж е это он едет? Ведь хотел с утра побывать у агронома совхоза «Сибирь» Парамоновой, а заехал на аэродром... Эка, занесло куда воображение! Коробейников круто повернул машину. Снова замелькали пыльные улицы, зеленые дворы, электрические столбы, знаки ГАИ, запрещающие скорость выше 15 километров,— тут изрядное движение по улицам. Надо бы вынести транзитные дороги за пределы села, чтоб детвора была в полной безопасности. Кое-где в районе это уже удалось сде­ лать, но не везде. Не может он никак най|и общий язык с дорожным управлением. Не только в этом,— и в других вопросах. Вот, например, очень — до зарезу — нужна хорошая дорога в Новосибирск. Ведь чуть испортится погода, добираться сюда из города — мука. Машины надрываются, воют, съезжают в кювет. И стоят потом сутками, ждут помощи. Сколькими слоями шоферского мага покрыт он, этот тракт!