Сибирские огни, 1966, №1

Гришкин потупил взор. — Стало быть, трум-ля-ля,— повторил Машкин.— Ну пошли. ,И понес газету Пашкину. Пашкин был человек смелый. Рубил с плеча. И круто загибал. — Черт бы побрал этих писателей,— не колеблясь сказал он.— Чго же получается? Ты сомневаешься? И ты? И ты? Яшкин криво усмехнулся. Гришкин пожал плечами. — Караул! — запел главный инженер,— многозначительно пошутил Машкин. — Все ясно! — сказал Пашкин твердо.— Надо идти к Кошкину!' Кошкин сидел в кресле и держался за него двумя руками. — Что?! — испуганно спросил он, увидев целую делегацию. — Э-э-э,— замычал Пашкин.— Дело в том, что у некоторых това­ рищей появилось... — Снять!! — ск азал Кошкин. Так и сделали. * * * Когда весь тираж отпечатали, в комнату Гришкина вошел Яшкин. — Ты знаешь, старик,— сказал он задумчиво.— А ведь хороший был рассказ. Честное слово! Особенно после тех слов, помнишь: «Трум» ля-ля! — запел главный инженер». Ф а к т о р Проклятое у меня свойство: все считать. Другой товарищ скажет: — В субботу у Клюшкиных собирались. Народу пришло!.. Плюнуть некуда. Водки набрали — обалдеть можно! В общем, дали разгону! Брр... Вспомнить жутко! А я доложу совершенно точно: — В субботу у Клюшкиных было двадцать три человека. Водки закупили тридцать девять бутылок, коньяка — пять, кориандровой — три, вермута — одну. Сбрасывались по восемь рублей. Иван Петрович выпил две рюмочки и закусил о гурчиком— недоиспользовал семь д в а ­ дцать. Эрик Кондратьевич выпил две с половиной бутылки, съел пол­ гуся и кило польской колбасы — всего на четырнадцать семьдесят. Однако впоследствии его увезли в вытрезвитель, где он потерпел на десять рублей. Степа уложился в рамки, но стукнулся о холодильник и выбил золотой зуб стоимостью сорок рублей. Вот такой я человек. Но меня поправляют. Здесь, говорят, важнее другая сторона — мо­ ральная. Нехорошо это как-то — вот в чем гвоздь. Может быть. Допускаю. Только у меня такой характер. Ничего по­ делать не могу. Мне говорят: — Посадим картошку? Я тут же прикидываю. Килограмм картошки стоит шесть копеек. Бросаю полкило на день, множу на триста шестьдесят пять, округляю, получаю одиннадцать рублей. Подвожу черту, считаю другой вариант: за семена — трешка, за землю — полтора, день — на посадку, два дня — ка прополку, один — на уборку — все без содержания, Стало быть, еще