Сибирские огни, 1963, № 10

удивительные по своей прямоте речи американских, английских, француз­ ских, немецких генералов, президентов, премьер-министров, канцлеров. Возмущенные статьи советских газет в ответ на эти речи, на' действия за ­ падных держав. И снова цифры, снова факты, снова речи. Вот западногер­ манский канцлер Аденауэр заявляет, что СССР «по сути дела является на­ шим смертельным врагом». Его военный министр Штраус прямо на заседа­ нии правительства высказался, что ему известен только один военный план — «красный», то есть план войны против Советского Союза. И, наконец, в советской газете черным по белому написано: «Реваншистские планы за ­ падногерманских правящих кругов преследуют следующие основные цели: 1) насильственное присоединение Германской Демократической Республи­ ки к Федеративной Республике Германии; 2) восстановление германских границ 1937 года; 3) захват других стран Центральной и Юго-Восточной Европы и восстановление Германской империи как государства, играюще­ го решающую роль в Европе...». Устин читал обо всем этом — и явственно слышал голос Филиппа Меньшикова: «Россия — большая, на одной стороне ночь, на другой день. А мир еще больше, вот что. А разве может мир терпеть такую несправед­ ливость?». «Не может... Не может!» — гудело в голове Устина всю ночь. И, ка ­ жется, всю ночь он про себя также горько и тяжело усмехался чему-то. Второй раз послышался стук в дверь. Устин собрал листочки, рассы­ панные по полу, сложил их в папку и крикнул: — Ну кто там ни свет, ни заря? Дверь приоткрылась, вошла Пистимея. — Вот она, голубушка... — нахмурил брови Устин. — Всю ноченьку молилась... За выздоровление твое, Устинушка. — И Пистимея скорбно поджала губы. — Вот как! — насмешливо сказал Устин. — Ага... Утро рассве'ло уже, собирайся. Я к Марфе побежала, а ты не мешкай тут, Устинушка. Ехать надо ведь нам... — Ступай. Приду, — коротко бросил Устин. Пистимея ушла. Морозов, не спеша, оделся. Одеваясь, не заметил, не слышал, как вошел Меньшиков. Демид сел на то же место, где сидел вчера. — Значит, так, Устин, — сказал он, поглаживая папку. — Ты поедешь сейчас домой. Захару скажешь — был припадок. Перепил, мол, горячка и хватила. Пистимея, действительно, не зря тебя в больницу повезла, это по­ может тебе... отвязаться от всяких подозрений. Д а смотри теперь у меня! Устину почему-то показалось, что над его головой болтается паук. Но глянуть наверх побоялся. — Заниматься будешь тем же, — продолжал Демид. — Только осто­ рожнее, тоньше. С бригадиров-то, наверное, снимут тебя теперь. — Должно быть. — Ну, это ничего Заниматься, говорю, тем же будешь. Я свой вклад делаю... для этого вот... — Демид легонько хлопнул по папке. — Зинку вот сам видел. Не будет, поди, если начнется что, мосты взрывать, как... — Как — кто? — В кино-то ходишь, поди? Видел однако, как такие вот... соплюхи эшелоны с немецкими солдатами под откос пускали. Так вот... чтоб не пус­ кали — ты и... В общем, я делаю свой вклад, и ты делай свой. Поплотнее молодежью-то занимайся. Внучка этой.., Вороновой Марьи... как ее? — Шатрова, Иринка. — Вот-вот. Эта не только эшелоны под откос спускать будет. Эта.." эта.., — Демид не нашел подходящего сравнения и замолчал. — Эта еще похлеще вырастет. Чего на нее смотреть?