Сибирские огни, 1963, № 10

ждали чего-то. Вон недавно коммунисты всех стран снова чуть не месяц совещались в Москве. Давно они объединились уж, и видно, это такая сила, которую вовек не осилишь. Да и сами они открыто заявляют, что жизнь теперь они определяют, а не те твои «умные» люди, про которых ты расписывал тут, на кого мы с тобой все надеемся... — Поглядим еще, — вставил Демид. — А чего тут глядеть? — вяло промолвил Устин и опять устало вытер мокрый лоб. — Мы вот в колхозе тоже иногда беседуем об мировых де­ лах. Захар наш тоже объясняет — борьба не кончилась. Идет, говорит, последняя битва. Но... проигрывали-то мы всегда, вот в чем вопрос. — Слушай, Устин, — сдержанно произнес Меньшиков. — Я что тебе хочу втолковать? Конечно, проигрывали всегда. Но сейчас времена изме­ нились. Сейчас — атомная, водородная бомба. Сейчас сделана такая под­ готовка, какой никогда не делалось раньше. И Захарка прав — именно последняя битва приближается. И сейчас одолеет тот, кто первый кнопоч­ ку нажмет. А кто? Немцы. Они не оробеют, будь спокоен. Только дали бы им атомное оружие. Вот что надо понять тебе. Так что... рано, Устин, слю­ ни распускать. Возьми себя в руки... — Ну и дадут, так что? Да ведь их за десять минут... Всю ихнюю землю за десять минут сожгут, если что... — Кто знает, как оно все получится... Немцы народ хитрый. Когда получат атомное оружие, они, может, выберут момент, да и пукнут этой ракетой в Америку. Те подумают, что ударили русские, — и начнется. Са- ми-то они и останутся, как под коромыслом. Только пригнутся... — А мы? — Что — мы? — Дак — как мы-то. Сгорим ведь. Какая нам от этого выгода? Демид выпил еще одну рюмку, встал. — Вот что, Устин... Пьяный уже я, пойду отдыхать. На прощанье вот что скажу. Может, и мы сгорим, я не знаю. Но по мне лучше уж сгореть, чем так вот, как сейчас... Пусть я сгорю,'но пусть вместе со мной и все ос­ тальное пеплом возьмется, все. Все!!! Устин качнул головой. Нельзя было понять, соглашается он с Деми­ дом, или нет. — А может, еще не сгорим, — продолжал Демид, раздувая побелев­ шие ноздри. — Может, еще... Вот тогда уж погуляем на старости лет. В по­ следней войне немцы сожгли, расстреляли, задушили почти пятьдесят миллионов человек. Если им удастся начать новую войну, если они возь­ мут верх в этой войне, они сожгут и отравят в душегубках миллиарда пол­ тора, а то и два. И я, если господь сподобит, буду помогать им, сколько хватит сил... Вот на что я надеюсь... Вот чем я живу. Демид говорил, а глаза его, и без того огромные, делались все больше и больше. Они наливались кровью. — Ну, отдыхай и ты, — Меньшиков поднялся. — Спи спокойно. Ут­ ром провожу тебя. Демид широко раскрыл рот, с хрустом зевнул, аж на глазах выступи­ ли слезы. «Гляди-ка, слезы, а не кровь», — удивился даже Устин. А Меньшиков, помахав рукой, быстро, торопливо пошел к двери, ос­ тавив на столе папку. Глава двадцать седьмая Пистимея выпила две чашки густого, черного чая, отодвинула от себя нетронутое варенье и пирожки с сушеной малиной. Две девушки, что на­ крывали вчера вечером стол для Демида с Устином, поспешно начали мыть посуду.