Сибирские огни, 1963, № 10

— Перевозил, это верно, — покорно согласился Егор. Потом, созло­ стью, добавил: — А со чьего указа? А деньги кому шли? — Не болтай ты! — прикрикнул Устин. — Щенок ты еще. Кто ви­ дел, в чей они карман текли? Кто докажет? Уж не ты ли? Егор переступил с ноги на ногу и сказал с горечью: — Сволочь ты, Устин. — Возможно, — согласился Морозов. — Ты один благородных кровей. — И зачем тебе столько денег? Куда хапаешь? Устин Морозов усмехнулся еще раз и проговорил задумчиво: — Не нужны мне деньги, верно. И не в деньгах совсем дело. — Так в чем же? Устин нахмурил брови: — Ладно, будь здоров. Заболтался тут с тобой. На другой день Илья Юргин повез на маслозавод двенадцать фляг молока. По документам Егор провел только десять. И он, Устин Морозов, принимая эти документы от Кузьмина, проговорил: — Ага, порядок. Документацию, говорю, ведешь аккуратно. Так и дальше продолжай. И Егор, хотя и с большим скрипом, но продолжал. Однако год от го­ ду «скрип» этот становился все туже и туже. Илья Юргин за несколько послевоенных лет потратил нервов больше, чем за всю прошедшую жизнь. И когда Егор упирался окончательно, «Купи-продай» прибегал к Устину и начинал подпрыгивать на стуле, точно в штанах у него была целая пригоршня красных углей: — Нет, Устин... Н-не-ет, как хошь, а Егорка — идиот непуганый. Ить за нонешное лето волчишки всего одного теленка порвали. Это как, а? Не могли они, что ли, с полдюжины хотя бы загрызть? Каждому ясно, что могли. Слышь, Устин? Слышь, говорю? — Да слышу, чтоб тебя! — взрывался Устин и шел к Егору. После тяжелого разговора Кузьмин соглашался, чтоб за лето волки загрызли двух-трех телят. Особенно тяжело было с ним разговаривать прошлой дождливой осенью. Когда Юргин намекнул, как бы сплавить на сторону брички че­ тыре сена, то Кузьмин вообще послал его ко всем чертям. Илья принялся плакать и ныть перед Устином. Устин вынужден был снова разговари­ вать с Егором. Потерев, как обычно, свою щеку, Кузьмин отрезал: — Не дам сена. Ты не видишь, какой нынче год. И так на ползимы не хватит, попадают коровенки. — С тебя, что ли, спрос будет? — Н е меня. А как ты думал? С Антипа, что ли, твоего кривоногого, спросят? Не дам. — Ладно. В тюрьму, видать, захотел. Можно... — Да лучше в тюрьму! — закричал Егор багровея. — Лучше отси­ деть честно. Иди, жалуйся. Поглядим еще, не вместе ли сидеть будем. Устин несколько минут сидел на скамейке против Егора и думал, что ключ, которым он намертво запирал Фрола Курганова, тут не подходит, не лезет в замочную скважину. — Понятно, — буркнул, наконец, Устин. — Это — окончательно? — Окончательно. Или дай мне жить, дышать свободно, или иди, жалуйся. — Ладно, — снова проговорил Устин и поднялся. — Мне в тюрьму не страшно, я свое почти отжил. А договоримся так. Четыре брички сена — многовато. А две пусть увезет Юргин под первый снегопад. Д а еще вот что... В Пихтовой пади у нас два, что ли, или три стожка стоят. Место там