Сибирские огни, 1963, № 10

— Эт-то как? То есть как это уберешь? По научному говоря, куды ж ты ее ликвидируешь из колхозу? — А увидишь. Мое слово верное. Для друга я все сделаю. Да не •пучь глаза, не убивать же я ее собираюсь. В те поры колхоз купил в райцентре, на самом краю Озерков, не­ большую избу с кой-какими надворными постройками и организовал нечто вроде заезжего двора. В избе поставили несколько железных коек, на которых могли переночевать колхозники, случившиеся в Озерках под вечер или приехавшие в райцентр по какому-то делу на несколько дней. Вскоре возле избы поставили навес, под который летом и зимой ста­ вили лошадей, а рядом сколотили из досок довольно вместительный са­ рай. В этот сарай по осени сваливали мешки с капустой и огурцами, вы­ сыпали картошку, которую привозили в Озерки для продажи. Сюда же на время ставили бочки с дегтем, плуги и бороны, купленные в потреб­ кооперации, складывали веревки, сбрую, всякий мелкий инвентарь — да мало ли чего можно было приобрести в райцентре для хозяйства. Посте­ пенно заезжий двор превратился одновременно в маленькую перевалоч­ ную базу. , За всем этим хозяйством нужен был какой-то догляд. Но добро­ вольца стать «заведующим колхозным заезжим домом», как его имено­ вали в разговорах, не находилось. Очевидно, потому, что земельного участка при «заезжем доме» не было, вести какое-то личное хозяйство было нельзя. Захар Большаков назначал «заведывать» домом то одного, то другого, но все быстро отказывались. Выпроводив Антипа, Морозов пошел к Марфе. — Все Антипку гоняешь, как козла по огороду? — Дык, Устин Акимыч... Шутка ли — притвор-то... — Вот что, Марфа... Ступай к председателю, скажи, что хочешь быть заведующей заезжим домом в Озерках. Там есть и притвор, и все прочее. —■Ты сдурел, что ли? Тут у меня огород, куры, свинья, а там что... — Много ли вам надо с Егоркой? Трудодней будешь хорошо полу­ чать, я кое-что подбрасывать буду. С голоду не помрете. А Егорка под­ растет — вернетесь в Зеленый Дол. Марфа отказалась уезжать наотрез. — Я думал, ты в самом деле за Егорку благодарна мне. Сгнил бы ведь от оспы, — сказал Устин. — Дык вам с Пистимеей — конечно. А дом что — он колхозный. — А что колхозу, что мне — все равно. Раз прошу, значит, мне. Не до смерти же будешь там жить... Разговор кончился ничем, но через несколько дней Марфа с Егоркой уехали вдруг в Озерки. Морозов удивился. Тогда Пистимея сказала: — Я тоже поговорила с ней. Ты не за тем отсылал в Озерки ее... Что ей ваш заезжий двор? А я напомнила Марфе святые слова Михея: «Чего требует от тебя господь: действовать справедливо, любить дела милосер­ дия и смиренномудренно ходить перед богом твоим...» И поехала Марфа... — Милосердия, что ли, творить ваши? — догадался Устин. — Так в Озерках, поди, и без того хватает всяких... проповедников. — И что же... Людей заблудших еще более. — Да какой, к дьяволу, проповедник из Марфы? — Ну... Какой ни на есть, а все богу в радость. Не в уменьи да крас- норечьи дело, а в преданности господу. В общем, как бы там ни было, а Никулин стал ходить по Зеленому Долу без опаски. Устину же чуть ли не при каждой встрече говорил: — Это —■ловко ты... Это — трансляция. Раз, два — и ваши не пля