Сибирские огни, 1960, № 3

ский вернулся с трассы и вызывает теперь для беседы. Это могло быть, только так! Однако в управлении Крушинского не было — он еще не возвращался с трассы. Принял Тихона Кузьмича Гольцшмидт. Он пригласил Тихона Кузьмича сесть, но заговорил не сразу и долго смотрел куда-то в сторону и думал о чем-то своем. Потом, не поворачивая головы, спросил: — Скажите, товарищ Сильвестров, у вас в сельхозе стекла много в- запасе? Полагая, что начинается разговор о строительстве новых сельхозов,. агроном ответил: — Вот это-то и есть главный вопрос. Теплицы надо строить, а за­ крыть их нечем. Ну, дерево как-нибудь найдем, гвозди из проволоки нару­ бим, а то деревянными штырями заменим. Стекла же ничем не заменишь. Гольцшмидт повернул лицо к Тихону Кузьмичу: — Почему не заменишь? Я вам фанеры дам. — Фа-не-ры? — Тихон Кузьмич понял это, как шутку, но Гольц­ шмидт, очевидно, не шутил. Лицо его было серьезно. — Как же можно фа­ нерой? Фанера, извините, не пропускает света... — Все-таки: сколько у вас стекла в запасе? — снова спросил Гольц­ шмидт расслабленно. — Какие запасы? Помилуйте! — взмолился Тихон Кузьмич. — Мне- самому товарищ Крушинский обещал подбросить стекло. Тут Тихон Кузьмич покривил душой. У него в лаборатории стояло че­ тыре непочатых ящика стекла, и он рассуждал теперь так: придут, возь­ мут, а потом ходи, выпрашивай... На лице Гольцшмидта отразилось удивление: — Начальник вам обещал стекло? Хо-орошенькое дело! Извините — не верю. Из-за нехватки стекла мы не можем сейчас обеспечить движе­ ние поездов. Нам бы хоть по два стекла на каждую станцию... Хоть бы гляделочки маленькие в окнах сделать. Так ведь и этого нет! Да я, милый мой, расцеловать готов того, кто мне ящик стекла даст! Я его на руках но­ сил бы... — Значит, оранжереи не нужны? Зачем же тогда... — Не знаю! Я — строитель. Мое дело — обеспечить постройку доро­ ги и движение поездов. — У меня стекла нет. — Нет? У него нет стекла! — Гольцшмидт вскочил со стула.— С оран­ жереи, с крыш возьму. Понятно? Это я вам говорю! — Не дам! — в тон Гольцшмидту сказал Тихон Кузьмич. — Тут не дискуссионный клуб! Вот извольте пятьдесят процентов стекла с оранжереи снять, заменить его фанерой. Точка. Все! Никаких рассуждений. — Я буду Крушинскому жаловаться. — Жалуйтесь, но сначала стекло снимите. Гольцшмидт ударил по звонку и приказал появившемуся секретарю: — Пусть отдел снабжения оформит наряд на 400 листов фанеры сельхозу. Принесите наряд сюда. — И обратился к Тихону Кузьмичу: — А вас прошу в трехдневный срок обеспечить замену стекла фанерой. Стекло хорошо упакуйте. Дорог буквально каждый сантиметр. — Но в оранжерее все погибнет! Отвечать будете вы. И вдруг Гольцшмидт улыбнулся какой-то ласковой улыбкой: — Он еще сомневается! Конечно, я буду отвечать. Давайте попробу­ ем успокоиться. Оба! Попробуем потолковать хладнокровно, как специа­ листы. Конечно, наши специальности очень, так сказать, отдаленные. Рельсы не растут на одних грядах с помидорами. Но, как специалист, я все понимаю: вы всю эту траву, так сказать, выстрадали. Это все для вас